Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Еще 15 ноября из района Замостья гетман послал письмо сенату Речи Посполитой, в котором заявил, что во всех бедствиях гражданской войны виноваты «злые магнаты» во главе с Иеремией Вишневецким и Станиславом Конецпольским, и потребовал, чтобы сенат официально это признал. При этом Хмельницкий заявил, что воюет только против них, а не против короля или Речи Посполитой. Кроме того, гетман писал, что

как шляхтич Речи Посполитой одобряет кандидатуру Яна Казимира, младшего брата Владислава IV, в качестве нового короля.¹⁹³

В ответном письме сенаторы сообщили об избрании Яна Казимира королем (он правил в 1648—1668 гг.) и о том, что новый король приказал Хмельницкому отступить от Замостья. Тот ответил, что охотно повинуется. Изображая бурную радость, гетман велел произвести пушечный салют в честь избранного короля, пил за

его здоровье и говорил посланникам из Кракова:

«Если б вы на конвокации еще короля выбрали, то не было бы ничего, что случилось, а если б выбрали какого-нибудь другого, а не Яна Казимира, то я пошел бы на Краков и дал бы корону кому надобно».

Самому же королю Хмельницкий написал:

«Если ваша милость начнете войну против нас, то мы примем это за знак, что вы не хотите иметь нас своими слугами».

Ян Казимир незамедлительно дал ответ:

«Начиная счастливо наше царствование, по примеру предков наших, пошлем булаву и хоругвь нашему верному Войску Запорожскому, пошлем в ваши руки, как старшего вождя этого войска, и обещаемся возвратить давние рыцарские вольности ваши. Что же касается смуты, которая до сих пор продолжалась, то сами видим, что произошла она не от Войска Запорожского, но по причинам, в грамоте вашей /сенату/ означенным».

Ян Казимир пообещал, что Запорожское войско отныне будет подчиняться лично ему, и что он исполнит требование о ликвида-

ции унии в левобережных воеводствах, но потребовал взамен, ч бы Хмельницкий отослал в Крым татар и распустил чернь по, мам. Пришлось гетману подчиниться. Татары ушли к Перекопу «самозванных» казаков в самом деле «демобилизовали».

ПОРАЖЕНИЕ РЕЧИПОСПОЛИТОЙ И ЗБОРОВСКИЙ МИР (1649 г.)

От Зймостья Хмельницкий направился к Киеву. В первых числах января 1649 года он торжественно въехал в город. Вокруг не верхом на прекрасных лошадях ехали полковники в богатых одеждах, добытых в разоренных имениях, казаки несли королевские хоругви и другие знамена. Вся православная часть жителей горе вышла встречать их.

Духовенство стояло возле церквей в праздничном убранстве. Профессора и школяры Киево-Могилянской академии произносили речи, называя гетмана «Моисеем веры русской», защитнике истинной веры и «новым Маккавеем».¹⁹⁴ Богдан раздавал церкви богатые дары из своей добычи.

Спустя некоторое время Хмельницкий уехал из Киева в Переяслав. Вскоре туда к нему прибыли для переговоров королевские комиссары: бывший киевский каштелян Адам Кисель и еще несколько человек. Гетман выехал навстречу им в окружении полковников, есаулов и сотников, с военной музыкой, с бунчуком и знаменем. При въезде комиссаров в город раздались залпы из двадцати пушек.

На следующий день Кисель торжественно вручил Богдану бул; ву и королевское знамя. Сознавая свою силу, Богдан Хмельницкий предложил королю и радным панам следующие условия примирения сторон:

«1. Чтоб имени, памяти и следа унии не было; 2. Митрополит киевский... место должен иметь в сенате; 3. Воеводы и кастеляны на Руси /т. в Украине/должны быть православные; 4. Войско Запорожское по всей Украине при своих вольностях давних остается; 5. Гетман казацкий подчиняется прямо королю; 6. Жиды изгоняются изо всей Украины; 7. Иеремий Вишневецкий никогда не должен быть гетманом коронным».

Соловьев СМ. Цит Соч., с. 5<

Адам Кисель, прочитав текст, сказал Богдану, что в нем недостает стает главного пункта: каково будет число казаков, и услышал

ответ: «Зачем писать это в договор? Найдется нас и сто тысяч, будет столько, сколько я скажу».

Естественно, что такие условия магнатов и шляхту не устраивали. Они пылали жаждой мести казакам, а главное, хотели любой ценой снова привести «хлопов» к полному повиновению. Но обе стороны нуждались в передышке. Поэтому заключенное в Переяславе соглашение стало не примирением, а лишь видимостью такового. Во время церемонии подписи договора пьяный казацкий полковник крикнул Киселю:

«Король как король, а вы крулевята, князья, проказите много,

наделали дела! А ты, Кисель, кость от костей наших, отщепился от нас и пристаешь к ляхам!»

Почти одновременно с этим в Кракове вполне трезвый князь Вишневецкий сказал королю:

«Мы и вся Речь Посполитая будем против Войска Запорожского и против своих холопов войну вести и мстить им до кончины своей. Либо казаков истребим, либо они нас истребят. Лучше нам всем помереть, чем видеть такое разоренье, упадок и вечное бесславие!»

В конце апреля 1649 года казаки, устав от безделья и пьянства, учинили в Киеве большой погром «латинян». К ним присоединилась местная «чернь» во главе с мещанином Полегеньким. Вот как этот кошмар описал Соловьев: