Воины облаков

Древняя часть города, с приземистыми грубыми постройками из тяжеленных валунов, непонятным способом водружёнными друг на друга, создавала настроение сказочности. Напоминала легенды о богах и титанах. Пушак сказал, что этот город был даже до первых Уари, на руинах древнего царства которых, стоит город. Те уари, что живут сейчас, кочуя по пограничью чачапойя, их жалкие потомки. Чанкай, захватили те города, которые покинули сами Уари, их почти не пришлось отвоёвывать.

Центральная часть с, собственно, дворцом и, соседствующим с ним храмом, выделялась только чуть большей монументальностью. Вообще здания мало отличались друг от друга внешне. Если в кругленьких домиках чачапойя, архитектура оживлялась множеством различных орнаментов, то тут можно было бы заблудиться среди однообразных каменных строений, если бы между ними, не было лавок торговцев. Причём многие из них существовали совместно с мастерскими высококлассных ремесленников, продающими собственный товар.

Но были и лавки, торгующие наилучшими образцами товаров других племён. Чачапойская лавка, с накидками из альпака и викуньи, чимуанская с маслянисто-чёрной керамикой (в том числе с неоднозначными сексуальными сюжетами), инкские золотые фигурки, сиканские кубки и фигурки богов, ювелирные изделия, прекрасные ткани и готовая одежда. А так же различная еда…

Глаза у нас разбегались, но мы только смотрели. Я не считала нужным покупать что-то, так как, если возвращаться домой, то, как я уже говорила, излишки материальных ценностей, привлекают их почитателей. А я жизнь люблю больше финтифлюшек. Изумруды я на прогулке тоже не стала светить. Воры есть в любом месте и времени. Вот уж древнейшая профессия. Но меня узнали бы и в мешке на голове. Но подбегать и, там, дёргать за руки, по поводу сбычи сокровенных мечт, такое, если б и пришло кому в голову, так в этой голове и осталось бы. На каменной мостовой. Дворцовая стража передала по цепочке и, чтоб не лишиться собственных драгоценных членов, наши тела усиленно блюли, с некоторого расстояния. А потому я спокойно изображала трудолюбивого туриста и глазела, открыв рот во все стороны. Мне повезло, что это не случилось с шаманом. Он не только поймал дротик, летящий мне прямо в лицо, но и успел отправить его в спину убегающего. Через мгновение нас окружила стража.

— Ищите второго, — крикнул Пушак. Двое стражников остались возле нас, а мы сами отступили за выступ стены.

— Тёмная луна? — спросила я. Тело колотила предательская дрожь.

— Да, я следил за ними от самой чимуанской лавки и ждал. У жрецов-убийц особый кошачий шаг. Я изучал их технику. Кроме того на фоне крепышей чанка, чимуанцы сухощавы. Но, пока бы они не напали, что я мог им предъявить. Купцы вышли из лавки, привозили товар. Скорее всего таким и было их прикрытие. Вот я и был начеку. Только второй ушёл. Снова где-то будет караулить. Не хотелось бы, чтоб сейчас покрошили всех чимуанских купцов под горячую руку.

— Вам лучше вернуться во дворец, — посоветовал стражник.

— Лучше, — согласился Пушак, — только где-то в толпе сейчас второй, и я не готов к нападению, как в прошлый раз. Мы подождём пока вернутся остальные. Они вряд ли найдут его.

Стражник вздохнул. Его непременно накажут, если с гостями случится что-нибудь по дороге.

Как и ожидал шаман стражники вернулись ни с чем. Окружив нас плотным кольцом, довели до места.

— Что с тем, в которого я попал? — Пушак стоял у входа и оглядывал площадь.

— Мёртв, — коротко ответил стражник. Дротик отравлен.

Всю дорогу я и Чаупи-тута потрясённо молчали. Я, потому что до сих пор видела руку Пушака схватившего дротик, на ней была кровь.

Когда мы вошли, я схватила его за руку. Короткая царапина посинела, и кожа вздулась багровым пузырём. Пушак спокойно отнял руку.

— Сядь, Юри и не мешай… пожалуйста, — добавил он, увидев как мои глаза наполняются слезами, — ну, не волнуйся, девочка, мы сейчас будем лечиться.

Я села и тихонько размазывала слёзы по лицу.

— Почему мне это не приснилось, — причитал Чаупи-тута, выворачивая на ковры всю аптеку шамана.

Пушак методично командовал, какие составляющие нужно смешать в противоядии, а кожу на его лбу начала покрывать испарина. Он лёг и выпил смесь составленую учеником с особой тщательностью.

— Теперь ты должен вскрыть место ранения, осторожно очистить и приложить ткань с остатком раствора.

У Чаупи-тута задрожали руки.

Я отодвинула его. Тщательно вымыла руки и даже спиртовый гель нашла в кармашке. Мамочка вложила.

— Держи руку крепко, — жёстко сказала я мальчику, — изо всех сил, слышишь!

Он кивнул. И придавил пальцы амауты к полу. Я взяла из инструментов шамана штуковину, похожую на ланцет, и вскрыла пузырь с багровой жидкостью. Папа всегда говорил, что у меня рука хирурга. Чистой тканью я очистила место разреза и вылила немного оставшегося раствора на руку, а после пристроила влажную повязку. Примотала всё сверху длинной хлопковой лентой. Родители бы гордились. Правда очередной раз ругались бы, что я не продлила династию.