Воины Рассвета

— Нет, нет. Я учусь жить у леров. Они живут совсем не так, как Воины. Мне хорошо здесь. И мне все больше хочется остаться здесь. Мне здесь не бывает скучно. Ты же знаешь, что я часами могу смотреть на море, и оно мне рассказывает ласковые историй, истории, где не происходит ничего плохого, и которые никогда не кончаются и не надоедают. У нас на Рассвете не было морей. Только озера — скучные, мертвые, соленые озера… В них никто не жил, и запах у них был противный. Но море — это чудо. Еще большее, чем космос. Но я знаю, что я должна увидеть в твоем мире еще очень многое и я хочу видеть все. — Она посмотрела на его лицо, очень серьезное и продолжила: — Мальчик сказал, что для тебя получено большое сообщение. О чем оно?

— Для клеш подобрали планету подальше от Рассвета. Ее держали в резерве, на особый случай. Узнав тебя, я теперь знаю, что златы могут приспособиться в новом мире. О, даже наоборот, нам придется приспосабливаться к ним. С дикими людьми Рассвета тоже решен вопрос. Они вольются в человеческую семью и приобщатся к цивилизации, правда, не сразу. Не знаю, как будет с лерами Рассвета. Леры разделились на два лагеря. Одни хотят оставить их на Рассвете и предоставить собственной судьбе, другие хотят эвакуировать их. Но ни те, ни другие не хотят внедрять их в свою цивилизацию. Странно, но леры всегда боролись против разделения расы на леров и людей, а сейчас сами получили расовую проблему.

— Леры странные. Очень странные. Больше, чем я думаю. Те, на Рассвете, были… обыкновенные. Здесь на Кентене они мягкие, добрые, но могут быть и жестокими по отношению друг к другу. Но я не могу представить себе целую планету одних клешей или диких людей. Что с ними случится потом?

— Понятия не имею. Я никогда не слышал ни о чем подобном. Я полагаю, что они образуют племена, причем сильные будут подавлять и эксплуатировать слабых. А как бы действовала ты на их месте?

— Я даже сейчас не знаю, как действовать. Думаю, что они должны создать общество, а если не получится, то они одичают. Ведь они, в общем-то примитивны. Видишь, Хан, я знаю, кто я. И не стыжусь.

Попав в цивилизованный мир, Устеин наконец стала носить одежду, хотя это ей не особенно нравилось. Одевалась она по моде леров, причем одежда закрывала ее полностью.

Но однажды, находясь дома, она сбросила платье и, показывая Хану прекрасную нежную грудь, гордо сказала, сколько поколений трудилось, чтобы получить такой цвет кожи. Затем она подняла подол, чтобы продемонстрировать ноги, покрытые пушистым мехом цвета меди.

— А это? И это все приходится закрывать, так как обычаи здесь другие!

Но тем не менее ей нравилось подбирать одежду, и она забавлялась этим, как ребенок игрушками. Лизендир не очень одобряла ее стиль одежды, но должна была признать, что вкус у Устеин есть, и она быстро вошла в струю моды. Теперь она отличалась от леров только цветом волос и хрупкостью телосложения. По стандартам леров она была даже маленькая.

Хан все еще думал о новой жизни, которая ждет клешей.

— Я уверен, что они объединятся в племена, и тогда начнутся войны и несправедливость. Но Хетрус сказал, что пошлет на планету людей, которые будут поддерживать относительный порядок.

— Да, они будут воевать. Мужчины будут драться из-за женщин и наоборот. Я даже слышала, что такое случалось и на Рассвете. — Она с испугом подняла брови.

Затем они оба, не сговариваясь, стали смотреть в море. Неброские цветы дождливого дня плавно и незаметно переливались, переходя из одного цвета в другой. Вскоре дождь прекратился, и облака на западе окрасились в теплые тона. Море стало серебряным, и по нему прокатывались спокойные волны, вызывающие гипнотическое действие. Они стали говорить о Лизендир, о ее трудностях в отыскании мужа, о том, что ей приходится проводить много времени в поездках и поисках. Устеин была еще более озадачена, чем Хан, обычаями леров в отношении создания семьи. Леры сделали семью чисто социальным явлением, а не личным делом каждого.

Устеин допила свой чай, грациозно поднялась и потянулась, как экзотическое животное.

— Я хочу спать. Пойдем домой?

— Прекрасная идея. Я долго смотрел на волны, и мне тоже захотелось спать.

Они накинули плащи и вышли их чайного домика, чтобы вернуться в отель по извилистым улочкам, все еще блестевшим от дождя. Все вокруг обещало на завтра хорошую ясную погоду. Они были на улице почти одни. Конец дня, все магазины были уже закрыты, и спокойный вечер спускался на Пленкхандер.

Когда они поднялись в свою комнату, где жили вместе с Лизендир, когда та бывала в городе, то увидели, что она здесь, и собирает свои пожитки. Она казалась очень усталой, но на лице ее светилось нечто, по чему они догадались, что она дождалась своего счастья.

Она слабо улыбнулась и сказала:

— Теперь вы можете пожелать мне счастья.

— Значит, ты нашла себе мужа? — спросил Хан.