Воины Солнца и Грома

– Я вот тоже сын стратега, внук архонта, а сам – не поймешь кто: лекарь, философ, историк, маг. Всего понемногу, а до Аполлония из Тианы все равно далеко, до Пифагора и подавно, – развел руками Страто-ник. – Братство Солнца как раз для таких непутевых, как мы, что не умеют устраиваться… на чужой шее. Просто служим людям всем, чем нас боги наделили, и не можем иначе. Как Солнце не может не светить и не греть, даже из-за туч.

– Даждьбог-Солнце – самый добрый из богов, – кивнул головой Ардагаст. – Перуна… ну, Зевса, боятся, а его любят.

– А как у вас в Палестине? – спросил Мгер Элеазара.

– Готовимся. Добываем оружие, деньги. Выкупаем братьев из тюрем – благо, наместник Альбин жаден до денариев и шекелей. Наших все больше… только я этому не рад. Потому что не верю господам! Если даже этот хлыщ Элеазар, сынок первосвященника, говорит теперь: «Я зелот, я за свободу Иудеи»… Продадут же они нас, как дойдет до дела! И пусть! – Глаза иудея сверкнули дико, неукротимо, как у степняка. – Будем биться, пока останется хоть одна крепость. А не сможем оттуда прорваться в пустыню – все убьем себя и своих родных, но на невольничий базар нас не погонят!

– Хорошо умереть свободными. Но жить свободными еще лучше, – тихо сказал армянин. – Скажи, как ваши ессеи?

– Неизменные, как само Солнце. Встали, Солнцу помолились, поработали, пообедали, снова поработали, вечером отдохнули. У них хорошо: тихо, спокойно, все сыты, одеты, никого господином звать не надо… Но – скучно! Всегда одно и то же, все делай, как старшие братья укажут, один против десяти лучше рта не открывай. В иных общинах женщин любить не велят. А я волю люблю – как вы, скифы! – подмигнул Элеазар росичу.

– А что здесь, на Боспоре?

– Плохо. Лапа римской волчицы все ближе, – вздохнул Стратоник. – Плавтий Сильван, легат Мезии, разбил аорсов и скифов. Легионеры стоят в Тире, Ольвии, Херсонесе, строят крепость в Хараксе. А эта шайка из фиаса Бога Высочайшего больше самих римлян хочет обратить Боспор в провинцию.

– Маммона – вот их высочайший бог! Гермес Трижды Величайший, бог воров, торгашей и колдунов! А великая богиня – мошна с авреусами и денариями! – сжал кулаки Элеазар. – Им мало зерна и мехов, кожи и рыбы. Котис хотя бы старается мирить племена между собой. А эти станут без конца разжигать в Сарматии войны, чтобы сюда гнали на продажу рабов, рабов, рабов!

– Сауасп продаст в рабы хоть кого, – кивнул Ардагаст. – Даже роксоланов продавал, хоть они нам, росам, родичи. И с венедов требовал дани невольниками, но Фарзой запретил.

– Понял теперь, зачем к вам везут столько вина? А еще дорогие тряпки и всякие золотые, серебряные штучки, что нужны только знатным?

– Ага. Сауасп это все любит – кувшины серебряные, шелка, вино, женам золотые серьги А с роксоланами воевали после того, как греки на праздник вина навезли, и пьяные сарматы передрались и многих до смерти убили. Потом как стали разбираться, кому за кого мстить…

– Тебе, Элеазар, все господа на одно лицо. Но сейчас нужно поддержать Котиса, чтобы не отдать Боспор в руки этих стервятников, которым все время нужны новые трупы, – тихо, но настойчиво сказал Мгер. – Наш Тиридат – тоже не Савмак и Царства Солнца не создаст. Но Братство помогает ему, чтобы Армения не досталась Тиграну, прихвостню Нерона и правнуку Ирода.

Медник досадливо скривился.

– Элеазар, они способны на все. Для них главное – запугать людей так, чтобы те готовы были подчиниться хоть Нерону. Эти демоны – только начало. Сегодня – ночь солнцеворота, и страшно подумать, что в эту ночь может устроить Захария, – сжал рукой виски Стратоник.

– Купальская ночь – страшная, – горячо подхватил росич. – Вся нечисть гуляет! Да, помню! Захария говорил, что эта ночь хороша для опытов. И еще про Черный курган…

– Это хуже всего. Захария любит мудрость, как истинный философ, – горько усмехнулся Стратоник. – Но он не любит людей. Поэтому он еще опаснее таких, как Потос.

– А Захария с Валентом уже скрылись из города, мне доносили. Не иначе, обморочили стражу. Нужно ловить их на Черном кургане, – резко поднялся Элеазар.

– Там такой источник темной силы, что мы и втроем можем не справиться, – покачал головой Стратоник.

– На темную силу в купальскую ночь нужно найти силу Огня и Солнца – так учил меня Вышата, – вмешался росич. – Там же рядом Золотой курган…

– Это, юноша, я и хотел сказать. В нескольких деревушках у Меотиды [13] еще живут потомки киммерийцев. От них я узнал: эти два кургана насыпаны тысячи лет назад. Черный посвящен Трехликому, Разрушителю, Владыке Тьмы. А золотой – Богине Огня и Солнца.

– Наверное, Гелия, дочь Сатира, служила ей!

И Ардагаст рассказал о своей встрече с хозяйкой Золотого кургана.

– Гелия действительно погребена в этом кургане. Греки построили в нем склепы для ее отца Сатира, ее брата Перисада и ее самой. Может быть, тебе явилась Гелия. А может – и сама богиня.

– Спросить бы Вышату. Он и скифское, и сарматское волхвование знает… Что же с ним стало? Вас трое волхвов, можете узнать?