Воины Вереска

— Знал, — Шон повесил голову и неуклюже опустился на деревянную скамеечку, задев ногой корзинку с клевером для Розалинды. — Простите, леди, я как есть брехло последнее, получается… Но уж потом как выяснилось, что принц и в самом деле с обрыва того… и помер… так я подумал, что никому уж и неважно будет!

— Так и неважно было! — всплеснула руками она. — Сказал бы сразу, что обознался…

— Да не мог я! — в отчаянии простонал он, поднимая на девушку зареванные глаза. — Вы ж сами сказали — лучший конюший Нагорья… и его высочество к нам уж который раз на одном и том же жеребчике приезжал… не мог я спутать его с чужой-то лошадью!..

— Но спутал?

— Да нет… — Шон посопел и, наконец, выпалил:- С пьяных глаз обознался, госпожа! Ну вижу — как бы, лошадь. Масть, вижу, вроде как серая в яблоках… Ну точь в точь как у его высочества!.. Вот я по пьяному делу возьми и ляпни, мол — принц! Так ить господа-то неподалеку охотились, и его высочество с ими навроде как поутру выезжал… Я и подумал… И сказал Дики. А дальше ужо понеслось… И ведь спустились с обрыва — они и правду лежат! Обое как есть мертвые!.. Мне и в голову не пришло — стало быть, принц и был…

— Та-ак… — протянула Нэрис, качая головой. — Ну, теперь понятно. А лорду МакЛайону зачем так врал упорно? Мол, "своими глазами", мол, "да не мог ошибиться"…

— Дык… — ссутулился тот, боясь поднять на нее глаза, — тогда бы пришлось про пьянку рассказывать, дошло бы до хозяина, а уж он бы… Лорд Малькольм платит хорошо, но и требует!.. На службе чтоб — ни-ни! Хоть у тя свадьба, хоть похороны — вот как всех в денник загнал, как ему доложился, что всё ладно — тогда иди домой и пей, да только так, чтоб завтра был как слеза чистая!.. А кабы он узнал, что я, да с пьяных глаз, да еще до ночи Розалинду из загона упустил жеребую — убил бы на месте!

— Розалинду? А она-то тут при чем?! — захлопала глазами сбитая с толку девушка. — Так… Шон, хватит мямлить, рассказывай всё подробно с самого начала! Хотя бы с того, где пил, с кем, и как тебя это прямо на службе угораздило?..