Воины зимы (ЛП)

Эсминцам тоже неслабо досталось. Их обстреляли ракетами тяжёлые торпедоносцы. Z-10, Z-14 и Z-15 затонули первыми. Штурмовики с чаячьими крыльями всадили в них полутонные бомбы, а затем торпедоносцы добили ракетами. Z-16 был торпедирован, то ли поймав случайное попадание, то ли предназначенное для него - Бринкманн не мог сказать точно. Это не имело значения. Переломившись пополам, эсминец пошёл на дно меньше чем за четыре минуты. Что случилось с Z-4 и Z-5, он не видел - корабли виднелись прямо по курсу, но теперь исчезли. Только Z-20 оставили в покое. Он чудом уцелел, получив тяжёлые повреждения надстроек, но корпус и машины остались нетронутыми. Эсминец подошёл ближе, чтобы принять выживших с "Цеппелина".

Бринкманн снова огляделся. Тонущие корабли. Горящие корабли. Разрушенные корабли. Все - обречённые. Воздушные удары амеров оказались свирепее всего, о чём мы могли подумать. Они ни разу не остановились, лишь били по нам всем, чем могли. Без колебаний, без милосердия, пока оставались боеприпасы.

Потом он поднялся с палубы. Наверняка сдетонировали укладки в кормовой части. Только удивился, что этого не случилось раньше - погреба были окружены пламенем авиационного бензина из расколотых цистерн. Странно, я не могу вспомнить сам взрыв или то, как упал. Это стало последней соломинкой. "Граф" быстро осаживался кормой. Z-20 стоял совсем рядом, пора уходить.

Над гибнущими кораблями кружили чайки.

Кольский полуостров, 5-й артиллерийский батальон ВМС США, 2-я батарея

Продолжительная метель на много дней приковала фронтовую авиацию к аэродромам. Именно в это время железнодорожные орудия получили окончательное признание. Бремя непосредственной поддержки войск взвалили на себя крупнокалиберные установки: 356- и 406-мм американские, 305-мм русские и 280-мм немецкие. Не то чтобы много было именно прямой поддержки - то же ненастье, которое приземлило ВВС, приморозило к месту наземные войска. Приморозило в прямом и переносном смыслах. Только лыжные патрули высовывали нос наружу, но когда шторм разрастался, даже они прятались в любую подходящую нору. Крупные подразделения, полки и дивизии, отошли на зимние квартиры и сидели под крышами. Всё равно никакие полноценные боевые действия стали невозможны.

"Поддержка наземных войск" означала огневые налёты и ответные обстрелы. Пару раз они были удачными, и удавалось точно накрыть вражеское расположение. Потом три огромных орудия выпустили десятки снарядов просто по местности, на основании предположительных данных. Иначе говоря, потратили боеприпасы впустую. Дураков в немецкой армии не водилось. Там знали, что противник тоже умеет читать карты и вычислять подходящие для лагерей места. Погода, отстранившая от полётов фронтовую авиацию, не давала подняться летающим пеленгаторам. Большую часть наводчиков перестроили из C-47, а их способность летать в тяжёлых условиях была так себе. Поэтому "Ларри", "Кудряшка" и "Мо" стреляли почти вслепую. Досадно.

Но наконец буря утихла, и воющая метель превратилось в плавный снегопад. Расчёты, пытавшиеся содержать пути в чистоте, сумели разгрести многометровые завалы. Мир пришёл в порядок. Либо рано или поздно придёт в него. Джеймс Пердью, представив, сколько это займёт времени, передёрнулся и посмотрел на мешанину в своей тарелке. Если верить этикетке на банке, это тушёная говядина с овощами от Динти Мура. Пердью съел столько тушёнки, что ощущал сильную неприязнь к господину Муру. С большей неприязнью, граничащей с ненавистью, он относился только к тушёнке означенного господина. К сожалению, просто выбросить её было нельзя. Из-за прошлогоднего прорыва немцев в Белое море, всю еду для армий на Кольском полуострове доставляли конвоями из Канады. За растрату провианта можно было легко влететь под трибунал. Джеймс уже решил, что после возвращения домой всю оставшуюся жизнь станет есть только курятину.