Воины зимы (ЛП)

- Нет. Тех, у кого есть шанс, мы уже отправили в лазарет. Остальные здесь. Не знаю как объяснить... падре, вы могли бы поговорить со Смитти? Он в выгородке 40-мм зенитки. Его друг погиб, и ему очень плохо. Вы поймёте, почему.

Вестовер кивнул. Он прошёл дальше, туда, где боковая галерея ангара выходила к счетверённой 40-мм пушке над бортом. Сюда снесли мёртвых, чтобы освободить проход для тушения пожара ближе к корме. В одном углу возле обгоревшего тела сидел моряк. Он молился, уложив обугленную голову себе на колени.

- Можно помолиться с тобой? - негромкой спросил Вестовер.

Моряк вскрикнул от неожиданности. Фрэнк посмотрел вниз и поразился силе любви, которая заставляла Смитти переносить ужасный облик того, что ещё недавно было человеком.

- Просто, я не хотел тревожить тебя. Я хотел бы помолиться, если ты не возражаешь.

- Он был моим другом, падре. А теперь его нет.

Слова прозвучали так, будто моряк отказывал Вестоверу, но капеллан понимал, что на самом деле это выстраданная просьба о помощи и понимании.

- Твоя любовь воздаёт ему, - Вестовер осторожно опустился на колени около тела, осенил себя крестным знамением и начал тихо молиться.

- Вы не понимаете, падре, никто не понимает. Он был моим особенным другом.

В слове особенном слышался... вызов?

- Я знаю, Смитти. Все знают. Хотя бы потому, что никто никогда не сказал тебе дурного слова. Твои товарищи по экипажу знают достаточно, чтобы направить меня к тебе в этот горестный момент.

На этом Вестовер замолчал. Говорить что-то сверх уже сказанного было бессмысленно. Он мог бы многое добавить, о многом промолчать, но сейчас это ни ко времени, ни к месту. Вместо этого он спокойно начал "Отче наш", слыша, как Смитти присоединяется к нему. Как знать, принесёт ли молитва облегчение, но по крайней мере, моряк знал, что он часть команды, которая позаботится о нём.

Северная Атлантика, разведгруппа Флота открытого моря, авианосец "Вернер Фосс", машинное отделение

"Фосс" удерживался на плаву только благодаря водоотливным насосам. Ремонтно-восстановительные команды сделали всё возможное, но обстановка стала угрожающей ещё до того, как во время последнего удара в корабль попали ещё три торпеды. Ракеты и бомбы, конечно, нанесли урон, но больше всего досталось от торпед. Сама схема постройки препятствовала всем попыткам справиться с затоплением.

Капитан-лейтенант Зигфрид Эхрардт сочувствовал бригадам. Он видел разочарование на лицах моряков, когда они закрыли "герметичные" люки только для того, чтобы заметить, как вода сочится через отсутствующие уплотнения или бежит в зазоры там, где створки не совпадают с переборками. В итоге затопление непрерывно нарастало. По всем меркам оно было не стремительным, но уже нарушало остойчивость. Хуже всего, все пять попаданий пришлись на один борт, и только одно в середину, где непосредственно угрожало машинному отделению. Эта торпеда ударила в цементированную броню нижнего пояса. Хрупкий металл треснул под силой мощного взрыва, куски брони пробили ПТЗ и влетели в бортовую котельную. Само собой, отсек затопило, и распространение воды по машинному отделению было невозможно остановить.

Ещё два попадания пришлись ближе к носу, и два последних точно в корму. Там теперь громоздились перекрученные массы металла, не подлежащие ремонту. Одному лишь богу было известно, докуда дошли деформации, прежде чем угаснуть. Корабль сильно осел кормой и вот-вот мог развалиться, вывернув наружу все свои потроха. Эрхардту казалось, что этот момент неприятно близок.

- Герр капитан, крен достиг 30 градусов, - несмотря на шум машинного отделения, в голосе докладчика отчётливо слышалась дрожь. 30 градусов означали "Тонем!". Вообще корабли могли раскачиваться и сильнее, но установившийся крен говорил о том, что игра закончена. Как будто в ответ на его мысли, снова зазвонил внутренний телефон. Эхрардт снял трубку, выслушал и тщательно умостил её обратно в держатель.

- Приказано покинуть корабль. Внутренние переходы повреждены, и один из офицеров позвонил нам на случай, если никто не добрался. Мы должны всё заглушить, установить подрывные заряды и выбираться наружу.

- Как быть с откачкой? - после потери винтов, насосы и генераторы оставались единственным, что ещё чего-то стоило.

- Забудь. С "Фосси" покончено.

- А как мы отсюда выберемся? - в голосе кочегара сквозила паника, дисциплина никогда не была сильной стороной технических специалистов. Причина для такого вопроса имелась. Вода уже просачивалась через верхние люки и понизу переборок. Значит, смежные отсеки уже затоплены. Эрхардт догадывался, как это случилось. Из продырявленной котельной противоположного борта вода распространялась в центральную, а так как "Вернер Фосс" накренился, она стала заполнять и машинное. Палубы же были повреждены бомбами и ракетами американских штурмовиков. Тем не менее, ответ имелся.

- Воспользуемся сквозным проходом. Открывай люк.