Войти в одну реку, или Воспоминания архитектора

Последние пять лет мы жили летом по-прежнему в Болшеве, но переехали на другую дачу с большим участком для сада, цветника и огорода. Когда осенью 1929 года хозяева дачи решили ее продать, что повергло нас в большое смущение, так как жена за три года прекрасно обставила дачу, ремонтировала ее и привела в образцовый порядок сад, огород и весь участок, то Г. В. Зиновьев и И. С. Павлов стали настаивать на том, чтобы мы купили дачу и даже предлагали нам материальную помощь. Но тут опять нам повезло, так же как и при переезде на новую московскую квартиру: я получил заказы на проекты Торговой академии и Института локомотивостроения, что вместе с суммой, которая мне причиталась по договору за постройку харьковского почтамта, дало возможность уплатить за дачу, которую мы и приобрели в собственность.

На следующий год после покупки нами дачи цены за их наем так возросли, что мы вряд ли могли бы проводить наш летний отдых с такими удобствами, как проводим его теперь.

1932

Глава пятнадцатая

Ну, вот я дошел и до последней главы своих воспоминаний. Я употребил слово «ну», которое мы говорим, когда хотим что-нибудь двинуть или поторопить, и создали из него глагол «понукать», но откуда появилось это слово, мы почти не знаем. Оказывается, слово «ну» по-китайски значит «вперед», а слово «на», которое мы произносим, передавая что-нибудь друг другу, значит «возьми». Попутно я вспоминаю слово «берлога», которое кажется совершенно русским словом, а между тем по-немецки «беер» – значит «медведь», а «лог» – «дыра», несомненно, что «медвежья дыра», или «берлога», целиком заимствовано из немецкого языка и говорить «медвежья берлога» – значит повторять два раза одно понятие, а выражение «собачья берлога» уже совсем бессмысленно.

А вот откуда происходит слово «безалаберный»? Мне говорили, что в глухих деревнях Псковской губернии можно услышать слово «аляберь», которое заменяет общеупотребительное слово «порядок», отсюда и «безалаберный» вместо «беспорядочный».

Я пишу эту последнюю главу своих записок в сентябре 1932 года; в этом году исполняется пятнадцать лет Октябрьской революции. Прошло пятнадцать лет со дня переворота, который коренным образом изменил условия жизни большинства, но здесь я затрону лишь наши личные переживания. Одна из наиболее неприятных сторон – это слишком большая забота о питании; прежде на этот предмет мы обращали очень мало внимания, для того чтобы быть сытым и есть то, что нравилось, требовались только деньги, и деньги очень небольшие. На еду тратилось не более десяти-пятнадцати процентов заработка. С самого начала революции оказалось, что для еды нужны не только деньги, но и масса других забот по добыванию этой еды, и заботы эти постепенно прогрессируют. Если не считать двух лет после объявления нэпа, то в остальные годы карточки, удостоверения, очереди и прочие заботы поглощают так много времени, что необходимость питаться является чрезвычайно тягостной. Последние годы стали еще более тягостными потому, что кроме забот и разных осложнений по добыванию пищи дали о себе знать крайне высокие цены, и уже заработка не хватает, чтобы удовлетворить аппетиты рынка. Другой неприятной стороной было постоянное вмешательство в личную жизнь со стороны всяких властей, которых развелось громадное количество и которые с необычайным рвением принялись за так называемое углубление революции, бесконтрольно расширяя свои права далеко за пределы предоставленной им власти.

Один принял за зеркальный шкаф обыкновенные шведские шкафы для книг, а другой доказывал, что если есть дети, то рояль является необходимостью, а если детей нет, то рояль представляет из себя предмет роскоши, который должен оплачиваться налогом.

Началось с усердствования финансовых инспекторов, которые не ограничивались официальными данными с места службы, а желали проникнуть во все подробности семейной жизни. К нам являлись типы, которые хотели доказать, что на увеличение подоходного налога влияет присутствие в квартире рояля и зеркального шкафа. Причем один принял за зеркальный шкаф обыкновенные шведские шкафы для книг, а другой доказывал, что если есть дети, то рояль является необходимостью, а если детей нет, то рояль представляет из себя предмет роскоши, который должен оплачиваться налогом. Приходилось заполнять громадное количество анкет, составленных настолько сложно, что ответы на них бывали очень затруднительны. Так, однажды я добросовестно показал, что, кроме жалования, заработал на составлении заказанного мне проекта, и поместил этот заработок не в ту графу. Результатом было обложение меня налогом по другой категории, в значительно большем размере, и мне стоило много хлопот по разным учреждениям, чтобы добиться снова своих прав служащего, а не занятого вольной профессией.