Воющие псы одиночества

Поезд, остановился на «Комсомольской», на несколько секунд стало свободнее - много пассажиров вышло, но затем теснота стала еще ощутимее, потому как число вошедших пассажиров заметно превышало количество покинувших вагон. Лилю и ее нового знакомого плотно прижало друг к другу, и от этого девушке стало еще обиднее: такая ситуация - только в книжках такую встретишь, и если бы он действительно был ею заинтересован, то сейчас… Но ему она нужна только как талисман, приносящий удачу в делах, больше ни в какой ипостаси Лиля Стасова не интересна этому красивому, дорого и со вкусом одетому мужчине с приятным голосом. А ведь из-за него, из-за «этого в костюме» она врала и выкручивалась, когда разговаривала с дядей Юрой Коротковым, и при этом рисковала, ведь неизвестно, согласился бы дядя Юра дать ей честное слово и ничего не говорить папе или нет. И вообще, знала бы она, что так все повернется, она бы сразу сказала обо всем отцу и получила бы не то что разрешение - прямое указание сидеть дома и в институт не ходить, пока ситуация не прояснится. Вот и сидела бы в обнимку со своими любимыми книжками, получала бы удовольствие. Так нет же, вбила себе в голову всякую чепуху. Надо было в детстве поменьше читать про Анжелику. Она чуть не расплакалась.

- Погодйте-ка, Лиля, - снова заговорил Кирилл, - вы сказали, что учитесь где-то на Шаболовке?

- Да, в Конном переулке, а что?

- Так я же работаю на Большой Тульской! Как же я сразу-то не сообразил? Это совсем рядом. Давайте я буду по утрам отвозить вас в институт на машине, а? Во-первых, у меня появится твердая гарантия, что вы не проскользнете мимо меня в метро, а во-вторых, вы своей улыбкой подарите мне удачу на весь день, а сами взамен получите хоть какую-то компенсацию. Не будете давиться в метро, да еще с пересадками, а доедете с комфортом, машина у меня хорошая.

Лиля вяло согласилась: какой смысл в этих совместных поездках, если она ему ни капельки не нравится? Но, с другой стороны, если машина у него и в самом деле хорошая, то это будет круто - подкатить к институту на дорогой тачке, а то она как белая ворона среди сокурсников, большинство из которых или ездит на собственных машинах, или их привозят. Да и Кирилла не стыдно продемонстрировать, пусть все думают, что у нее такой роскошный ухажер или даже бойфренд, не станет же она всем и каждому объяснять, что ездит в его машине исключительно в качестве талисмана,

И в пятницу утром она без колебаний села в серебристый «Сааб», припаркованный у цветочного киоска.

- Лиля - это Елизавета или Лидия? - спросил Кирилл, когда они выехали на Третье транспортное кольцо.

- Елизавета.

- И вам нравится, что вас называют Лилей?

- Не знаю, - она пожала плечами, - я привыкла. Вообще-то до школы я была Лизой.

- А что случилось в школе? - поинтересовался он.

- В нашем первом классе оказалось три Лизы, и учительница сказала, что одна из нас так и останется Лизой, а две другие девочки будут Лилей и Ветой, чтобы не путаться. Мне тогда ужасно понравилось имя Вета, мне и в голову не приходило, что можно из Елизаветы сделать Вету, и я страшно хотела, чтобы Вета досталась именно мне. Но мне досталась Лиля. Так и пошло.

- А вы не пробовали отстаивать свой интерес?

- Это как? - удивилась Лиля.

- Ну, сказали бы учительнице, что хотите быть Ветой, настаивали бы, может, даже расплакались… Нет?

- Нет, - призналась она, - до такого я бы не додумалась. Для меня всегда слово старших было законом, а уж слово родителей и учителей тем более. Я никогда никому не перечила. Меня так воспитали.

- То есть вы послушная? - уточнил Кирилл с лукавой улыбкой.

- Скажем так: я разумная ровно настолько, чтобы не идти на открытые конфликты со старшими. Годится? - засмеялась Лиля.

- Вполне. Хотите, я буду называть вас Ветой?

- Да нет, не нужно, я привыкла быть Лилей.

И вдруг ей стало страшно. Они мчались по Третьему кольцу, и Лиля с ужасом подумала о том, что сидит в машине с совершенно незнакомым человеком, который может завезти ее куда угодно. Всю жизнь она знала, что нельзя ни уходить, ни уезжать с незнакомыми дядями и тетями, и вообще нельзя знакомиться на улице и в транспорте, потому что можно нарваться на мошенника, негодяя или убийцу, причем любого пола. Что же она делает? С ума сошла, что ли?

Третье кольцо открыли относительно недавно, и если Лиле прежде доводилось ехать в институт на такси или с отцом, то дорога пролегала через Садовое кольцо, мимо Даниловского универмага, по Большой Тульской и дальше переулками. По Третьему транспортному ей ездить пока не приходилось, и она плохо понимала, куда ее везут и вообще в ту ли сторону. С городской топографией у Лили Стасовой было более чем неважно, и не спасали даже голубые информационные щиты, потому что она плохо понимала, в какой части Москвы находятся Волгоградский проспект и проспект Андропова. В метро она ориентировалась прекрасно, но карту города представляла себе весьма приблизительно.

- Я не очень понимаю, где мы едем, - осторожно произнесла она.

- А вон видите указатель? Большая Тульская и Варшавское шоссе.