Вокалистка

— И она там будет одна? — с сомнением спросила Корман.

— Первое время с ней буду я, — хмуро ответил Трифонов.

— Когда переезжать? — обреченно спросила Сана.

— Завтра. Это недалеко, в деревне. Ты подготовь самое необходимое, во второй половине дня я за тобой заеду.

— Ни минуты покоя, ни секунды покоя, — с усмешкой пропела Евгения. — А мы думали нас путевками к морю наградят.

Полковник не поддержал иронию, сказал, что такова служба. Чувствовалось, что ему неловко перед женщинами, он проворчал что-то про начальство, которому вынужден подчиняться, и уехал.

Санату не пришлось изображать волчий вой, чтобы вызвать сестру. Он услышал, как Сана направляется в ванную комнату, шум воды из-под крана и ее грустный голос:

— Ты был прав, завтра в деревню.

— Фиг ему, а не деревня! Нужно бежать. Предлагаю этой же ночью, когда Корман уснет, — начал строить планы Санат.

— Нет, — вмешался в разговор Самородов.

— Как это нет? Ее же убьют, — возмутился Шаманов.

— Уголек, послушай меня. Спокойно переезжай в деревню, мы будем рядом. Я кое-что придумал.

— Что? Что можно придумать кроме побега? — не верилось Санату.

— У противника есть чему поучиться, — загадочно ответил Самородов.

54

Санат углубился в лес, нашел пенек, усыпанный опятами, срезал самую крупную гроздь, положил в корзинку и сразу потерял к грибам интерес. Этого достаточно, чтобы прикинуться грибником, теперь можно вернуться к опушке, ведь он в лесу с другой целью. Сегодня в соседнюю деревню Трифонов привез Сану, они заселились в уединенный домик на отшибе, и Санат внимательно слушал, что происходит за бревенчатыми стенами.

Полковник был показательно вежлив, все бытовые хлопоты взял на себя, по всей видимости, и правда хотел, чтобы последние часы жизни Вокалистка провела в комфорте. Хотя бы это она заслужила. Он готовил ужин на газовой плите, нарезал дефицитную финскую салями, мыл свежие овощи и зелень, купленные на центральном рынке, и красиво выкладывал закуски на широкое блюдо. В маленьком дребезжащем холодильнике охлаждалась бутылка кипрского муската.

Санат слышал каждый его шаг, движение рук и даже вздохи, но не слышал главное — его мысли. Как полковник думает убить Сану? В подслушанном приказе речь шла о взрыве газа, поэтому Санат особенно внимательно прислушивался к газовому баллону, подсоединенному к плите и стоявшему в углу кухни. Шипения не слышно, утечки газа нет. Или его подводит слух? В любом случае, пока Трифонов в доме, взрыва не будет.

Быстро стемнело. Глупо изображать грибника в ночном лесу, да и застать врасплох его никто не сможет, он контролирует любое движение в округе. Вот к деревне подъезжают «жигули» — знакомое урчание мотора.

Санат вышел на обочину в свет фар и махнул рукой. Что поделаешь, обычным людям приходится под нос высовываться, чтобы заметили.

Легковушка остановилась. Сидевший за рулем Самородов успокоился, разглядев друга, и разблокировал дверь.

— Как она выглядит? Я не ошибся? — спросил Санат, сев в машину.

— Вот фото. С могилы взял.

Антон протянул фотографию молодой девушки в траурной рамке. Не толстушка, по возрасту соответствует Сане, умерла от порока сердца, поэтому тело в полной сохранности. Вчера Санат просканировал полгорода в поисках семьи, оплакивающей безвременно ушедшую молодую девушку. Дальше дело техники — Антон проследил траурную процессию до могилы, запомнил место на кладбище.

— Подойдет, — констатировал Санат. — Лопаты приготовил?

— На кладбище припрятал и одеяло крепкое взял, чтобы в нем переносить.

— Тогда поехали откапывать, — решил Санат.

— Прямо сейчас? — похолодел Самородов.

Одно дело строить планы, и совсем другое приступить к их практическому воплощению. Идею с подменой тела они подслушали у чекистов. И правда, после пожара со взрывом поди разберись Сана была в доме или другая девушка.

На словах выходило просто: тайно раскопай могилу, вскрой гроб, забери тело и приведи могилу в порядок. То, что родственникам останется пустое захоронение, не страшно, ведь главное в человеке на бренное тело, а бессмертная душа. Более того, если тело послужит для спасения невинной девушки, то благое дело и душе зачтется. Примерно так убеждал себя Антон.

— Ты хочешь вернуть Сану или нет? Это же твой план, — наседал на него Санат.

— Ну да, — согласился Самородов.

— Покойнику до лампочки, что в могиле лежать, что в костре гореть. Погнали за телом!

— Мне надо отлить, — признался Антон.

— Так не тяни. Заодно грибы из корзинки выброси.

Антон вернулся к машине, плеснул водой из бутылки и обтер лицо.

— Сейчас самое время, — продолжал убеждать его Санат. — Пока они ужинают, мы успеем обернуться.

— Думаешь, он ее сегодня? — с сомнением спросил Антон, сев за руль.

— А для чего он коньяк притащил, вино охлаждает? Оттягивать нельзя, Трифонов может начать действовать в любой момент. Тело должно быть наготове.

Самородов посмотрел на редкие огоньки деревни на черном фоне небосвода, выкрутил руль и развернулся на узкой дороге.