Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков

«...Бысть мор во Пскове силен зело, и по всей земле Псковской, сице же смерть бысть скоро: храхне человек кровию, и в третий день умираше, и быше мертвии всюду.

<...>

Священницы не успеваху тогда мертвых погребати, но во едину нощь до заутриа сношаху к церкви мрътвых по двадесять и до тридцати, и всем тем едино надгробно пение отпеваху...; и тако полагаху по пяти и по десяти во едину могилу. И сице бяше по всем церквам. И не бе где погребати мертвых...»

И снова кровохаркание — неоднократно упоминавшаяся легочная форма чумы. Происходившее в Пскове ничем не отличалось от происходившего ранее в Авиньоне, Париже или норвежском Бергене: погребение в братских могилах с общим отпеванием, невозможность похоронить всех умерших, массовые смерти среди духовенства — псковичам пришлось умолять архиепископа Новгородского Василия Калику (позже канонизированного) приехать в город и совершить молебен об избавлении от напасти. Василий не испугался, хотя уже был наслышан о чудовищных последствиях эпидемии в Скандинавии, явился в Псков, прошел крестным ходом, отслужил чин и отбыл обратно в Новгород, до которого не доехал — чумная пневмония убила архиепископа спустя два дня.

Похороны жертв чумы в Турнэ. Франция, XIV век.

Якобы в Смоленске дело кончилось тем, что в живых остались всего четверо жителей, которые закрыли ворота города и ушли. С учетом доступных нам сведений о Черной смерти, если это сообщение и преувеличено, то ненамного. Белоозеро и Глухов вымерли полностью — «вси изомроша».

«...во всей земле Русстей смерть люта, и напрасна и скора; и бысть страх и трепет велий на всех человецех».

Полное собрание русских летописей. Том 10. 1965. Стр. 223-224.

Великой эпидемии чумы Русь должна быть обязана появлением Дмитрия Донского, который, не случись Черной смерти, никогда не унаследовал бы Московское и Владимирское княжества.

До Москвы чума добралась с северо-запада через Новгород и Тверь. Тогдашний князь Симеон Иванович Гордый, сын Ивана I Калиты, заразился в апреле 1353 года (ему было всего 35 лет, по тогдашним меркам — самый расцвет) — болезнь продолжалась около двух недель, отчего мы можем заподозрить бубонную форму чумы, а не молниеносную легочную.

Когда князь Симеон умирал, оба его сына, четырехлетний Иван и годовалый Симеон, уже скончались, отчего наследников не осталось — жена, Мария Александровна, дочь князя Тверского, к этому времени была беременна, и потому Симеон на смертном одре завещал княжества ей в надежде, что родится сын. Перед смертью он принял постриг под именем инока Созонта и отошел в мир иной 27 апреля 1353 года.

Поскольку наследник Симеона Гордого так и не родился (или родился, но умер во младенчестве — сведения отсутствуют), княгиня Мария предпочла уйти в монастырь, наследовал младший брат Иван Иванович, вошедший в русскую историю под именем князя Московского и великого князя Владимирского Ивана II Красного. Его преемником становится старший сын — Дмитрий Иванович по прозвищу Донской, одержавший победу в Куликовской битве. Тут стоит вспомнить афоризм Льва Николаевича Гумилева: «На Куликово поле пришли москвичи, серпуховчане, ростовчане, белозерцы, смоляне, муромляне и так далее — а ушли с него русские».

Далеко не факт, что, не случись смерти от чумы Симеона Гордого и его прямых потомков, Русь получила бы независимость от Орды уже в 1380 году. Кажется, именно это и называется судьбой.

* * *

Существовали области, где чума вообще отсутствовала или которые пострадали очень мало. По непонятным причинам Черная смерть практически не затронула Силезию и Чехию, не было ее в Наварре, мор не зацепил Милан, чума не доплыла до Исландии — последнее вполне объяснимо, поскольку остров находится в немалом отдалении от Европы, то зараженные экипажи кораблей попросту вымерли бы в пути до Северной Атлантики. Одновременно с этим имеются мутные известия о чуме в гренландских поселениях, о которых мы рассказывали выше.

Выкосив Русь, Великая эпидемия уткнулась в Дикое поле (откуда некогда начала свое шествие на Запад) и там сгинула, тем самым совершив полный оборот по часовой стрелке — через Дикое поле в Крым, Византию, потом в Италию и Францию, оттуда в Англию и Скандинавию, затем к русским княжествам.