Вокруг королевства и вдоль империи

— Она была в глубокой задумчивости.

Дуги заметил то, что ускользнуло от всех остальных:

— Что-то ее тревожило. Лицо серое. Вид не радостный.

Я заметил:

— Я думал, она рада, что у нее внук родился.

Дуги не согласился со мной:

— По-моему, она из-за чего-то переживала. Короли ведь тоже переживают, знаете ли. Ох, ужасная у нее работа.

И он замедлил шаг, словно из сочувствия к королеве, которая вконец заработалась. Я сказал:

— Ну, у положения английской королевы есть определенные плюсы.

— Плюсы есть. И минусы — тоже, — возразил Дуги. — Я бы так сказал: житье райское, но пополам с кошмаром. Она как под увеличительным стеклом. Всегда на виду! В носу не может поковырять так, чтобы никто не видел.

Это было произнесено удрученным тоном, и я подумал — правда, вслух не сказал: «Занятно, когда люди сочувствуют государыне оттого, что она не может незаметно от всех поковырять в носу».

Потом Дуги заговорил о телевидении. Сказал, что его любимая передача — «Дьюки из Хаззарда», сериал о всяких забавных передрягах в городке на американском Юге. Этот шотландец, батрак из графства Файф, пояснил, что в сериале ему нравится парень по имени Роско — приятно послушать, как тот позволяет себе разговаривать с начальником. Просто умора. Иногда американский юмор понять трудно, — сказал Дуги, — но всем батракам в Шотландии смешно смотреть на Роско: чудной такой.

Наконец, появился автобус — пустой, без пассажиров. Я поднял руку, и он затормозил. Я сказал, что хочу попасть в Анструтер и посмотреть на королеву.

— Да, у нее там ленч, — сказал шофер.

Я поинтересовался, где именно.

Шофер знал и это:

— В «Вороньем гнезде». Маленькая такая гостиница на Питтенуим-роуд.

Он высадил меня на подъездах к Анстртеру, и я вошел в город, ориентируясь по праздничным флажкам, чувствуя тот же самый бодрый дух, который ощутил в Сент-Эндрюзе — ажиотаж по случаю королевского визита. Атмосфера была праздничная. В школах отменили занятия. Магазины были закрыты, но все пабы открылись в неурочное время. Некоторые мужчины облачились в килты. Люди беседовали, собравшись кучками; наверное, освежали друг у друга в памяти то, что случилось только что — королева как раз проехала по этой улице, направляясь в «Воронье гнездо».

Спрямив путь через пески на берегу бухты, я дошел до непримечательной на вид гостиницы — правда, свежепокрашенной и задрапированной гирляндами пластиковых «Юнион-Джеков». Здесь было еще больше мужчин в килтах. Человек в килте держится очень прямо — просто загляденье: он не сутулится, не присаживается отдохнуть.

— Только что уехала, — сообщил один из них, некто Хектор Хей Маккей.

Но после себя королева все же что-то оставила — так аромат духов ощущается всего отчетливее, когда женщина уходит внезапно. Здесь же в воздухе словно бы висели отголоски подслушанного разговора — еще не умолкшее эхо.

Маккей, обернувшись к друзьям, продолжал:

— На кухне дежурили два полицейских инспектора…

Я рассудил: наверно, там, где отобедали королева и принц Филипп, хорошо кормят. В путешествиях мне редко удавалось вкусно поесть. Правда, мне это было не очень важно: нет темы скучнее, чем еда. Я решил переночевать в «Вороньем гнезде», тем более, что эта гостиница, только что удостоенная визита высочайших особ, была дешевле всех отелей Абердина.

— Для возбуждения аппетита она ничего не заказала, — поведала официантка Эйра. — Начала сразу с плотных блюд. Из рыбного меню взяла пикшу в морнейском соусе. Следующая перемена — ростбиф с брокколи и морковью. На десерт свежая земляника со сливками. Наш шеф-повар все сам приготовил. Просто и вкусно. Меню мы специально отпечатали, оно было в рамке с золотым тиснением.

Простую кухню без изысков здесь постоянно нахваливали. Королева трапезовала в английском духе: рыба, жареное мясо, два вареных овоща, а на сладкое — фрукты или ягоды. Семьи из среднего класса в Антструтере — да и по всей стране — едят так каждое воскресенье. «Она такая же, как мы, — говорили люди о королеве, — только, конечно, работа у нее более утомительная!»