Вокруг пальца – 2. Пальцем в небо

Меделин огрызнулась, Рупперт ответил. Выглядело это всё мелко. Не по-королевски. Джек долго смотрел на перепалку супругов Кроннен-Стоу, скривившись, а потом сказал:

– Тошно мне от вас. Джуд, тебя не касается. Ты – сестра. Мой телефон у тебя есть, звони. С женой познакомлю. Да-да, с женой, Меделин. А вы… – он пожал плечами брезгливо. – Выкручивайтесь сами. Экстрадиции нет из Кубы и Бутана. Предлагаю в Бутан, буддизм, говорят, прочищает мозги. Хотя мне плевать.

– Джек! – кинулась к нему Меделин.

Он отстранился, сделал предупреждающий жест рукой.

– Не надо. У вас всё про деньги! Про какую-то грязь. Мне не интересно. Знаете, одна крошечная русская девочка, кстати, голодная, сказала мне, что главное в жизни: честь, достоинство и благородство. И любовь. – Он припечатал тяжёлым взглядом присутствующих. – Она была права.

– Джек…

– И да, Меделин, спасибо за всё. Ты многое сделала. Я ценю… наверное, должен ещё что-то сказать. Но ты права: у меня уже есть мать. И есть ещё один прекрасный человек, которого вы хотели сжить со свету ради каких-то ваших мутных целей. А она готова ради меня плов из косточек делать. Если нет денег. И о любви говорить искренне. Не в такой роскоши. А когда на неё наставлены автоматы. Не то, что вы оба! Скоро тут будет ФБР. После того, что расписал в признании Девенпорт, вам останется только решить, кого из Кроннен-Стоу он имел в виду. Или, может, Гольдблум из хэдж-фонда поделится идеей с властями. Сейчас, наверное, его арестовывают. Так что прощайте!

Он стремительно вышел. Но, спустившись на три ступеньки, вернулся. Подошёл к Рупперту и со всей силы вмазал тому в челюсть. Рупперт со вскриком отлетел в противоположный угол кабинета. Взвыл, отплёвываясь кровью и зубами.

– Джек! Ты сломал ему челюсть! – возмутилась Меделин.

– Хорошо. Надеюсь, шея тоже болит. И башка, – констатировал Джек, отирая платком кулак. – Это за мою девочку. И, Рупперт, попадёшься мне на глаза в любой части мира, все ноги переломаю, наставник. Если увидишь, просто беги. – помолчал секунду и добавил с жестокой ухмылкой: – Повезло мне и компании, что вас там больше нет! Джуд. Меделин.

Джек подчёркнуто, даже гротескно склонил голову перед женщинами, и теперь уже не оглядываясь, сбежал по лестнице и сразу на улицу – прочь из болота.

В сердце было пусто. На душе грязно, словно в луже придорожной вывалялся. А ведь там сиял свет. Отмыться бы!

Джек посмотрел на часы, поспешно сел в машину и приказал:

– В аэропорт!

Затем набрал телефон Смита из комиссии по ценным бумагам и назначил встречу на завтра, на вторую половину дня. Выдохнул, достал ноутбук из портфеля и начал работать. «Бешеной собаке семь вёрст не крюк» – говорил один из его русских друзей. И правильно говорил. Было бы ради чего…

* * *

«Абонент находится вне зоны доступа, перезвоните позже»… – сказала мне ненавистная автоматическая женщина в триста сорок пятый раз, и я в сердцах отбросила телефон на кровать.

– Тань, – позвала я подружку, – давай такси вызывать.

– Не придумывай, тебе нельзя вставать.

– Я чувствую сердцем, с Джеком что-то случилось. И опять из-за этой Меделин, – воскликнула я. – Надо где-то достать инвалидную коляску. Или костыли. Потом на такси и в Нью-Йорк!

– В какой ещё Нью-Йорк?! – пробасил из коридора мой любимый голос, и в дверях появился Джек. Весь серый, мокрый от пота, с пальто под мышкой и закатанными по локоть рукавами.

– Джек! – радостно подскочила я.

Он сел на кровать и обеими руками уложил меня обратно.

– Тшш. Кто тут непослушный? Сказано лежать, а она в Нью-Йорк собралась.

– Я за тобой… – жалостливо сказала я. – Я такое узнала, звоню-звоню… Ты вне зоны доступа.

– В самолёте пришлось отключить. Всё-таки пять часов лететь, а потом мобильник, гад, просто разрядился, – улыбнулся Джек и зарылся носом в мою макушку. – Хорошо, солнце в волосах. Я соскучился!

Таня встала с кресла.

– Пойду к миссис Рендальез, с ужином помогу.

– Спасибо, Таня, – крикнул ей вслед Джек. Осторожно взял меня в охапку, как маленькую, и посмотрел с любовью. – Малышка моя.

– Ты устал. – Я обвила ему шею руками. – Хороший мой. Может в душ, переоденешься?

– Да, две секунды.

Он и правда потратил на купание пару мгновений, словно делал всё в ускоренной съемке.

– Как прошёл день? – спросила я, когда он вышел из душа в чистой футболке и тонких летних джинсах.

– Бурно. Хотел поспать в самолёте, не вышло. Давай с тобой в сад прогуляемся, немножко воздухом подышишь.

– А как же усталость?

– Я сильный, – улыбнулся Джек, глянул с опаской в дверной проём. – И ещё хочу тебе кое-что рассказать. А ты скажешь мне. Всегда и всё надо договаривать. Помнишь, ты говорила о доверии и партнёрстве? Сегодня я оценил это, как никогда.

– Тогда пойдём. Точнее неси.