Вокруг «Серебряного века»

Однако наше внимание в связи с этим привлекло письмо Брюсова к Гиппиус от 22 мая 1907 года, фрагмент из которого процитируем: «Но оставим „Перевал“ — от него, при наличности Сергея Кречетова и ждать иного было нельзя, но вот „Руно“. Уж с ним ли не бились: и объявления я им писал, и на четвергах разные элементарные истины вбивал в голову его плоскочерепных руководителей, и сотрудников всячески убеждал: „tenez-vous droit“ (это из „Золота в лазури“), — и что же! Результат: И. Сац, № Дьявола, № Нестерова etc., etc., а попутно неподавание руки Курсинскому и просьба к Струве выйти из редакции, так как он приехал не в крахмальном воротничке! Бывать более на Новинском бульваре немыслимо, писать в „Руне“ — вряд ли возможно, и, кажется, очень прав Белый, что открыто ушел и снял свое имя. Я бы сделал то же, да нет подходящего повода. Все числился, числился, и вдруг — „не могу“. Скажут: „Что же раньше смотрел!“ Разве если с целой „компанией“. Вы взяли свои рукописи из „Руна“ — не присоединитесь ли? Ах, если бы Ваше имя и Дмитрия Сергеевича! Прекрасное получилось бы „письмо в редакцию“. Серьезно, подумайте о таком уходе из Содома и Гоморры!» [573]

Большинство обстоятельств, упоминаемых здесь, для исследователей очевидны. К тому, что уже разъяснил публикатор письма, следует добавить, что статью И. А. Саца «Сатана в музыке» (Золотое руно. 1907. № 1) Брюсов воспринял как откровенный плагиат [574], о недоразумениях в первом и втором номерах журнала (посвященных изображению Дьявола в литературе и искусстве и творчеству М. В. Нестерова) он писал в упомянутой нами выше статье [575], о выходе Белого и связанных с этим обстоятельствах нам уже доводилось писать [576]. Но для изучающих историю «Золотого руна» и для специалистов по творчеству Брюсова весьма интригующей должна была показаться фраза: «…и объявления я им писал…»

Ни в какой из существующих библиографий объявления, написанные Брюсовым для «Золотого руна», не числятся. А между тем для истории русской журналистики газетные и журнальные объявления представляют собою немаловажный интерес. Достаточно вспомнить тщательную фиксацию таких объявлений самим Брюсовым [577], или внимание М. Кузмина к появлению и исчезновению своего имени в списках сотрудников (что он регулярно фиксирует в дневнике 1906–1907 годов [578]), или скандал, учиненный Л. Д. Зиновьевой-Аннибал Брюсову, когда ее имя не было включено в объявления «Весов» [579]. Примечательно и то, что, когда в 1912 году готовившийся к изданию журнал включил в свои объявления имена писателей, лишь ответивших на его анкету, но не ставших сотрудниками в подлинном смысле слова, С. М. Городецкий посчитал нужным откликнуться на это специальным «письмом в редакцию», обличавшим дурные журналистские нравы [580]. Одним словом, объявления рассматривались литераторами и журналистами не как служебный жанр, а как существенный элемент семантики общего газетного или журнального текста. Потому отыскать такие объявления для «Золотого руна», написанные Брюсовым, представлялось чрезвычайно существенным.

При довольно систематическом просмотре автографов Брюсова в его архиве, хранящемся в Отделе рукописей РГБ, нам попался черновой карандашный автограф без заглавия с пометой И. М. Брюсовой: «Получено от Нины Ал. Курсинской из бумаг А. А. Курсинского» [581]. Текст его, в некоторой степени подводящий итоги деятельности «Золотого руна» за первый год его существования, показался знакомым. Однако в самом журнале ничего подобного напечатано не было. Лишь после определенных усилий удалось вспомнить, что текст этот был опубликован в редком издании: «Золотое Руно: ежемесячный художественный, литературный и критический журнал. Отчет за 1906 год (I год издания)». Брошюрка небольшого формата объемом в 32 страницы прилагалась к двенадцатому номеру журнала, но, как и большинство приложений такого рода, в подавляющем числе случаев утрачивалась. Текст Брюсова, не снабженный никакой подписью, был опубликован в ней на с. 2–4. Верхний слой правки дословно совпадает с печатным текстом, поэтому можно с высокой степенью вероятности утверждать, что некто (скорее всего, А. А. Курсинский, из бумаг которого эта рукопись попала к И. М. Брюсовой) дотошно переписал текст, лишь снабдив его нейтральным заглавием.

Нынешнее воспроизведение этого текста, таким образом, решает сразу несколько задач: атрибутирует небезынтересную, как и весь этот отчет, статью; вводит в библиографию Брюсова еще один ранее не зафиксированный текст; вносит существенный штрих в историю журнала.

Публикуем «объявление» Брюсова по печатному тексту с указанием наиболее существенных черновых вариантов в примечаниях.