Вокруг света с «Зарей»

Получил письмо от Эйдельмана, сотрудника Московского краеведческого музея. Мы незнакомы. Когда я уезжал в Ленинград, зашел на всякий случай в «Огонек» и встретил там товарища по университету. Разговорились.

— Так ты на Таити? А мне тут принесли любопытную статью. Посмотри. Может быть, пригодится кое-что.

Я быстро пробежал страниц пятнадцать текста. В очерке говорилось о том, что прообразом Рахметова в романе «Что делать?» послужил обедневший помещик Павел Александрович Бахметев. Этот человек продал свое захудалое имение и решил создать коммуну. Он прибыл в Лондон к Герцену, оставил ему половину своего состояния (восемьсот фунтов стерлингов) и уплыл в Океанию. Скорее всего на Маркизы, Таити или Новую Зеландию. Больше от него вестей не было.

Я на всякий случай записал адрес автора этого очерка Н. Я. Эйдельмана и уже из Владивостока послал письмо с просьбой подробнее описать, куда и когда отправился Бахметев. Может быть, мне удастся найти его следы. И вот пришел ответ:

«Ваше письмо мне переслали в Крым, где я отдыхаю, и я очень рад, что вовремя получил его. Большое спасибо за добрую готовность поискать Бахметева.

Сообщаю вам сведения, которые могут быть важны:

1. Павел Александрович Бахметев родился между 1830 и 1833 годами, уехал из Лондона 1 сентября 1857 года. Поскольку в этот день (как мне удалось выяснить) из Лондонского порта вышло только одно судно в направлении Тихого океана, а именно клиппер «Акаста» до Веллингтона и Нельсона (Новая Зеландия), то, по-видимому, Бахметев отправился именно на нем.

2. Остановился ли он на Новой Зеландии (как он намеревался, еще не покидая России) или отправился на Маркизы (как заявил Герцен) — неизвестно. Герцен в «Былом и думах» сообщает, что Бахметев рассмешил сотрудников Лондонского банка, попросив у них аккредитив на банк Маркизских островов (в то время на этих островах и деньги-то вряд ли были известны). Стало быть, он и впрямь собирался туда.

3. Я просмотрел имеющиеся материалы по истории Маркизских островов. В лучшем труде Петера Луи Роллэна «История Маркизских островов» (Париж, 1929) сообщается, что на островах в 50—60-е годы был крохотный французский гарнизон, сосредоточенный на Нукухиве, а остальной архипелаг был «сам по себе». Не раз здесь высаживались и жили «разные иностранцы» (!), но подробностей о них Роллэн не приводит — только сообщает о двух американских моряках, дезертировавших с корабля и научивших жителей пить виски. Было бы очень важно побольше узнать о периоде 1857–1860 гг. в истории островов, побольше о высаживавшихся иностранцах, хотя, судя по всему, трудно было на всей земле найти менее благоприятное место для основания «коммуны»…

4. Конечно, следы Бахметева надо искать в различных местах Тихого океана. Таити, разумеется, центр всяческих сведений. Я собираюсь послать письмо Бенгту Даниэльссону, живущему на Таити. Он работает по истории и этнографии Океании. В прошлом году любезно принимал «витязевцев», и мне кажется, вам стоит его посетить по разным (в частности, и по «бахметевской») причинам. Может быть, он к тому времени уже получит мое послание и кое-что найдет.

Счастливого плавания!»

Это просто здорово — отыскать на Таити земляка, да еще какого! Ведь должен же остаться хоть кто-нибудь из потомков.

22 июня ходили на испытания, после того как несколько раз опробовали мотор у стенки на швартовах. Крутились пять часов по Амурскому заливу и около Русского острова. С моря Владивосток выглядит совсем иначе. Сопки подернуты какой-то таинственной дымкой — просто не узнать города. Час пришлось стоять на руле. Один штурвал у нас в рулевой рубке, другой впереди, перед нею. Привод механический. Попросту говоря, от огромного штурвального колеса идут цепи, при помощи которых повороты штурвала передаются на руль. Все просто и ультрадопотопно.

Рулевой ничего не видит, что делается перед судном: загораживают надстройки, паруса, мачты. Поэтому один матрос, впередсмотрящий, стоит на баке. А вести судно приходится только по компасу даже вблизи берегов.

В море устроили уборку. Кое-что «лишнее» полетело за борт. Обычно перед уборкой объявляют, чтобы каждый забрал свои вещи. Если зазевался, пропажу можешь не искать — она давно на дне океана. На этот счет существует даже теория о психологии матроса, занятого уборкой и драй-кой палубы. Как-то старпом изложил ее:

— Когда человек берет в руки пожарный рукав, он звереет. Пусть он добряк, флегматик и соня, но с кишкой в руке он зверь. В рейсе обычно все ЧП бывают во время мойки палубы. Сколько оборудования угроблено из-за этого, сколько залито иллюминаторов, подмочено бумаг…

Я сам держал в руках упругий пожарный шланг и могу подтвердить: внутри действительно просыпается что-то дикое.