Вокруг света - в поисках совершенной еды

Я съел в гостиничном ресторане какое-то недоготовленное мясо с овощами, потом проехался на мотоцикле с юношей, который мечтал показать мне, где можно купить хорошие рубины. Смотреть было нечего: ветхие жилые дома, двухэтажные административные здания, пагода. Дома со спутниковыми тарелками на крышах и новыми внедорожниками и легковыми автомобилями у крыльца явно принадлежали красным кхмерам. Видимо, только коммунисты зарабатывают в Камбодже много денег. Я купил несколько мелких, но дорогостоящих рубинов. Нешлифованные рубины разбросаны повсюду — на берегу реки, во дворах, прямо на земле, — но гранят камни в Таиланде, и они редко возвращаются обратно из-за границы, как и большая часть природных ресурсов Камбоджи.

Мы отправили Кри на переговоры с чиновником, отвечающим за туризм и информацию, в прошлом высокопоставленным партийным функционером. Не удивительно, учитывая последние события в Пномпене, что он не захотел обсуждать с нашим переводчиком будущее Пайлина как курортного города. Он вовсе не рвался водить нас по казино. К тому же оказалось, что ближайшее казино находится примерно в тридцати километрах от Пайлина, где-то не то в горах, не то в джунглях, неподалеку от тайской границы.

— Он говорит: «Они приехали снимать фильм? Как бы им тут головы не сняли», — так наш переводчик кратко передал содержание своей беседы с чиновником.

Партийный функционер не желал говорить ни об экономическом развитии города, ни о хард-рок-отелях, ни вооб­ще о чем бы то ни было, связанным с туризмом. Ему хотелось поговорить о том, что сделали бы красные кхмеры, если бы Йенг Сари предстал перед судом и если бы его осудили. О возвращении в джунгли и перевооружении. О борьбе под предводительством лучезарного вождя. В общем, о том, о чем мы слушать не хотели.

В ту ночь, в 3:00, кто-то начал бешено колотить в дверь Криса и Лидии. Лидия, которая на моих глазах высовывалась в окно мчавшегося на страшной скорости автомобиля, чтобы сделать снимок, которой случалось снимать на военных базах, в джунглях, чуть ли не на минных полях, позже говорила мне, что в ту ночь, услышав стук, она выскочила из постели и забилась в угол от страха. Крис пошел открывать дверь. К счастью, это оказался пьяный тайский бизнесмен, после сеанса караоке массажа перепутавший двери номеров, а не кхмерская госбезопасность, вооруженная радиотелефонами с зажимами типа «крокодил».

На следующее утро я завтракал в гостиничном ресторане в самом подавленном настроении. Все обернулось совсем не так, как я предполагал. Два дня путешествия по реке, у которой даже нет названия, потом поездка по отвратительной дороге, — и все это ради чего? Где обещанный игорный рай? «Бывшая столица», как и все остальные населенные пункты в Камбодже, оказалась скоплением третьесортных борделей и баров, только относились к нам здесь гораздо более неприветливо, чем где бы то ни было. Жители производили впечатление оглушенных, заторможенных, запуганных, озлобленных людей, — вовсе не этого обычно ждешь от курорта. Мои мечты стать этаким Багси Сигелем юго-восточной Азии пошли прахом. Все хотели одного — поскорее уехать отсюда, причем Кри и наш водитель хотели этого больше других. Еда, особенно по сравнению с вьетнамской, была мало интересна, — жиденькие тайские блюда, приготовленные из продуктов не первой свежести. Пока я пил свой растворимый кофе, появились два типа в солдат­ской рабочей одежде. Они привезли на мотоцикле тушу какого-то убитого животного, похожего на оленя, со стуком швырнули ее прямо на землю и пошли договариваться с поваром. К туше подошли двое ребятишек в лохмотьях. Они засовывали пальцы в рану на шее животного, а потом их нюхали. Слетались мухи.

— Вообще-то эти мухи совсем не безобидны, — сказал кто-то рядом со мной по-английски.

Я оглянулся и увидел Тима и Энди. Они были с ног до головы в чем-то кожаном и весьма пыльном — видимо, приехали на мотоцикле. Они сидели в углу обеденного зала. У Тима пронзительные бледно-голубые глаза с крошечными зрачками и акцент жителя Северной Англии — Ньюкасла или Лидса. Энди — светловолосый американец. У него здоровый вид сытого и благополучного человека и выговор жителя Среднего Запада. Они оставили свои видавшие виды байки на стоянке отеля.

Тим — владелец бара и ресторана в Симрипе. Энди — шеф-повар этого ресторана. Вот приедешь на край света, а какой-нибудь повар-американец уже тут как тут. Утомленный Кри подсел ко мне позавтракать. Он увидел знакомых и кивнул им.

— Кри! Как поживаешь, сукин ты сын? — воскликнул Тим.

— Неплохо, Тим. А вы как? — отозвался Кри.

— Все еще на «травке»? — спросил Энди.

Кажется, в Камбодже все друг друга знают. Мы были сейчас на другом конце страны, черт знает где, а Кри и оба велосипедиста совершенно не удивились, встретившись тут.

— Мишу видели? — спросил Тим.

— Мы сейчас встретили его — только что приехал, разговаривал с каким-то типом из красных кхмеров, — сказал Энди.

— Он летел с нами в Симрип одним самолетом, — сказал я.

— И как, интересно, он добрался оттуда в Баттамбанг? — удивился Тим. — Мы его на дороге не видели.