Вокруг тебя весь мир ружит (СИ)

Он верил в первую очередь Семёну и Лиде, тем , с кем сроднился душой за долгие годы. Я же была чем-то второстепенным, а посему тем, чем можно пожертвовать. Он был раздавлен ссорой с другом, посчитал меня виновной и кто его знает, мог бы и ударить, если бы я ему врезала. По крайней мере, физиономия его была злее некуда. Это стало для меня очередным жестоким откровением. Как будто я, счастливая, расслабленная, любящая доверчивая, бежала навстречу, раскрыв объятия, а получила тяжелейший удар в грудь. Туда, где билось сердце.

И можно сколько угодно вспоминать и анализировать события, предпосылки и малейшие детали его поведения, подтверждавшие то, что я "всегда снизу" и в случае чего, виноватой окажусь именно я. Ну не он же. И не их разлюбезная Лида и не его друг. Потому что, я- это я. А они- это они.

Я скидывала беспорядочно вещи в чемоданы (я не стеснялась и брала всё, что мне было необходимо), стараясь вычистить его квартиру от себя, вымести, как метлой. До последней тряпки и последней заколки. Вытащила даже грязную одежду из корзины. Ничего здесь не оставлю, потому что не собираюсь возвращаться. Сложив ворохом платья, пальто, куртки, плащи на простынь, связала всё узлом. Потом ещё один узел и ещё. Села и отдышалась. Павла в городе не было, следовательно, он мне не помощник. Не долго думая, позвонила в службу перевозок- через час обещали машину с грузчиком. Чудесно.

Теперь: куда? Это был самый больной вопрос. А когда я поняла, что сейчас самое приемлемое для меня место- пустая квартира друга, от которой у меня всегда были ключи для пригляда , то успокоилась. Начала подтаскивать вещи в холл и мечтала только, чтобы Усольцев не появлялся как можно дольше и дал спокойно уехать. Оглянувшись в последний раз, увидела на столе цветы- мои любимые чайные розы в высокой вазе. Меня ждали из Москвы. Теперь это не важно. Оставлять их здесь было бы слишком большим подарком для Лиды и, схватив все 17 красавиц на длинных стеблях в руки, рванула к лифту и вниз к консьержу. Пусть радуют её. Алла Викторовна это заслужила.

Внутри у меня всё дрожало, пока спускали мои вещи и загружали их в машину, пока мы ехали по запруженным городским улицам к дому Павла.

- Переезжаете?- спросил с улыбкой парень. Он же водитель и он же грузчик.

- Вроде того,- кивнула я и тоже улыбнулась приветливому парню.

***

В квартире Пашки я первым делом прошла под душ и долго вымывала из себя под горячими струями, поселившийся в каждой клеточке моего тела, холод. Мне было отчаянно больно. Почему он сразу поверил им? Почему не мне? Я знала, чувствовала, была уверена, что всё устроила именно Лида. Но как ей удалось перевести стрелки на меня -этого пока я не знала. Ей удалось. Она отомстила. И теперь путь в постель (для начала) Усольцева был открыт.

Только гораздо позже я смогла объективно оценить наши отношения и смело признаться, что всё время сама себя обманывала. Меня не любили, со мной играли, получали интересный опыт, усмиряя непокорное и нечто необычное. Ему нравилось вызвать во мне желание схлеснуться, а потом ласково закрутить мои руки назад или ,захватив ногу, утащить на диван и заняться там любовью в самой невообразимой позе. Вернее сексом, потому что всё происходило быстро и сильно. Он сам неплохо дрался, и потасовки были шуточные, приносящие нам обоим несказанное удовольствие.

Когда начинаешь смотреть на что-то издалека, то всё видится уже другим, вот и у меня вскоре пелена с глаз спала, и я подивилась той собственной слепоте. Ведь он ни разу за всё время нашей совместной жизни не сказал мне о своих чувствах. То, что я слышала от него в постели, не считается. В это время человек плохо отдаёт себе отчёт в своих действиях и словах, потому что там работают другие законы и поведенческие стереотипы сминаются инстинктами.

Я была сильная, и снова сама выбралась из той полосы отчаяния, справедливо полагая: никто не виноват. А вот его обманули, и это уже не мои проблемы. Мне ничего не обещали, не признавались в любви, я жила в его квартире, а потом меня выкинули, оскорбив жестоко и незаслуженно. Ещё один урок был выучен, и я должна была стать через какое-то время ещё сильней, только в моих, отражённых в зеркале, глазах больше не полыхал задорный блеск азарта, а ангельская улыбка сошла с моих губ очень надолго. Я снова поселилась у родителей, подрабатывала репетиторством, устроилась ещё в один языковой центр и дальше совершенствовала французский, мне нужен был DELF С2 . Я загоняла себя так, чтобы не было времени вспоминать о сладких ночах с Усольцевым, о его проницательных глазах опытного соблазнителя и его уютном красивом доме, в котором мне было так удивительно хорошо с ним.

8.

Усольцев гнал машину домой. Опять! Опять он поторопился! Опять не разобрался и теперь положение просто катастрофическое. Лара наверняка ушла.