Вокруг трона Екатерины Великой

Впрочем, Иосиф вовсе не разделял радужного настроения Екатерины, которой нравилось всё, что касалось сделанного Потёмкиным. Австрийский император дулся из-за того, что везли его по непроходимым, с его точки зрения, дорогам, лишь бы показать в английском парке ангорского козла с козой, то из-за того, что роту бомбардиров для устройства фейерверка везли аж из самого Петербурга. Словом, он ворчал и злобствовал, но про себя, поскольку уже заранее знал, что согласится на все условия, поставленные Екатериной, когда начнётся война с Турцией...

Одна Екатерина восхищалась всем, что видела. Едва путешественники въехали в Крым, как экипаж Екатерины окружили родовитые татарские мурзы, из которых была составлена гвардия. Их яркие одеяния ослепляли глаза, а чудесные панорамы моря, гор, прекрасной природы Крыма и вовсе заставили Екатерину смотреть на всё глазами в розовых очках.

Особенно восторженно начала она ко всему относиться после того, как собственными руками положила первый камень в основание кафедральной церкви в городе Екатеринославе.

Потёмкин основал этот город, и Екатерина поняла, что он может стать сосредоточением силы, богатства и народного просвещения этого прежде пустынного края. Ещё в прошлом, 1786 году Потёмкин послал ордер наместнику края:

«Предложа Екатеринославской казённой палате об отпуске Вашему превосходительству двухсот тысяч рублей на строение губернского города Екатеринослава, предписываю Вам, по принятии вышеозначенной суммы, приступить немедленно к заготовлению материалов и припасов, сколь можно в большом числе, поблизости к означенному от меня под тот город месту, где теперь находится деревня Половицы. Примите также меры к приисканию мастеровых и рабочих людей, дабы таким уже образом ничто не мешало и не препятствовало открытию и произведению работ, в сём новом городе, посвящённом славе имени великой нашей самодержицы. 11 октября 1786 года, князь Потёмкин».

Размах души Потёмкина заставлял его делать всё грандиозно, возвышенно, так, чтобы осталось на века. Так и Екатеринослав был замышлен как грандиозный город, в котором даже кафедральный собор был бы на аршин больше собора Святого Петра в Риме. Потому и длина города должна была быть до пятнадцати вёрст, а ширина — до двадцати пяти вёрст. Триста квадратных вёрст должен был обнимать собой этот город. Да и здания было предписано построить не только обыкновенные — присутственные места, гостиные дворы, купеческие лавки, — но и другие: чтобы здесь располагались архиерейский и генерал-губернаторский дворцы, большое число православных церквей, несколько церквей иностранных исповеданий, а также университет, Академия музыки и живописи, двенадцать различных казённых фабрик, из которых чулочная и суконная уже работали.

Даже наставники уже были определены, хотя не существовало ещё и плана постройки университета и академии. Сарти и Неретин, которые должны были вести занятия со студентами, уже получили квартиры, жалованье, стол.

Обо всём подумал Потёмкин, в том числе и об устройстве колодцев и бассейна на возвышенности, где начинался город, чтобы подавать туда воду из Днепра механически и распределять её по всему городу. До восьмидесяти тысяч десятин земли предполагал Потёмкин дать городу, да ещё два острова на Днепре: Монастырский — для создания при нём ботанического университетского сада — и Становой — для разбивки там парка для городских жителей и для рыбной ловли.

Знал Потёмкин, что для таких больших работ и строений необходимы были значительные суммы денег и рабочие руки. И это он предусмотрел: намеревался ввести в губернию двенадцать полков сроком на три года. Солдаты должны были строить, возводить, возносить город, чтобы он действительно стал славой Екатерины.

К приезду императрицы заготовлено было здесь столько потребного материала, что могло хватить на все строения. Для изготовления кирпичей светлейший приказал соорудить два завода, и они обильно снабжали строительство. Возами, обозами везли сюда, на эту гигантскую строительную площадку, бутовый камень из окрестных карьеров, гранит из копей поблизости, известь и алебастр. Словом, организаторский талант светлейшего предусмотрел всё, даже то, что сама государыня должна была положить первый камень в основание нового города — при закладке кафедрального собора.