Вокруг трона Екатерины Великой

Она знала, что в трудную минуту, когда царь Иван Грозный подозревал своих приближённых в заговоре, он будто бы решился просить приюта у английского короля. «Нет, — решала она про себя, — я или буду царствовать, или погибну с высоко поднятой головой...»

И действовала.

Григорий приходил к ней не только ночами, он не собирался быть тайным возлюбленным. И конечно же первое, о чём они стали говорить, когда начальные порывы любовных слов затихали, — это о предстоящем событии, о положении Екатерины в ту минуту, когда скончается Елизавета.

Даже Григорий при всей своей скудости ума понимал, что его возлюбленной придётся трудно — Пётр попытается упечь её в монастырь, чтобы развязать себе руки, жениться на Елизавете Воронцовой, а Павла объявить незаконным ребёнком. Жаждали этого Воронцовы, и их при дворе было много, но противились Шуваловы, опасаясь слишком высокого положения Воронцовых. Шуваловы попробовали привлечь на свою сторону воспитателя Павла — графа Панина, и он как будто согласился помогать им, но очень уж спесивые нравы и крайняя скупость Шуваловых отвратили Панина от этих фаворитов. Он решался выступать лишь на стороне Екатерины и молчаливо работал в её пользу.

Едва побывал Григорий в постели Екатерины, как началось его преображение из скромного низкородного солдата в гордого и своенравного вельможу. Екатерина тут же выхлопотала ему место флигель-адъютанта при самом Петре Ивановиче Шувалове — генерал-фельдцейхмейстере[17]. Пётр Иванович был двоюродным братом Ивана Шувалова, всемогущего фаворита Елизаветы, и, кроме того, начальником Тайной канцелярии. Но Орлов вовсе не лебезил перед Шуваловым — он тут же влюбил в себя его любовницу, красавицу княгиню Елену Куракину. И хоть Шувалов осыпал её золотом, но молодость и красота Орлова стали счастливыми соперниками старости и богатства. Только смерть помешала Петру Ивановичу отомстить своему молодому сопернику, и это ещё раз показывает, как благосклонно вела себя фортуна по отношению к легкомысленному и отважному герою романа Екатерины.

Впрочем, когда Григорий стал ночевать у Екатерины, Елена Куракина была оставлена, хоть и на короткое время, — он продолжал встречаться с ней, но теперь уже не было прежней страсти, даже он понимал, что великая княгиня — это не простая княгиня Куракина, и постепенно отошёл от прежней любовницы. Но случайные связи, обычные знакомства с ухаживаниями были всегда, и никогда Орлов не зависел от любви и ревности женщины, даже такой, как сама великая княгиня...

Почти каждую ночь Екатерина ждала своего возлюбленного. Она встречала его, всякий раз желая нравиться по-другому, слегка кокетничала и умилялась, дивясь снова и снова его внешности, силе, молодечеству и всё больше и больше привязываясь к этому великану и красавцу, отдающему духотой истинной казармы, неплотным сукном военного мундира и либо ботфортами выше колен, либо тупоносыми туфлями с огромными пряжками и тонкими чулками, изящно обрисовывавшими его сильные стройные ноги. Она могла без конца любоваться его могучим красивым телом и в минуты нежности трогала и трогала его железные руки и любила нежиться на широкой груди, слегка поросшей светлыми вьющимися волосами.

Он казался ей совершенством, и сначала она не хотела даже говорить о чём-либо ещё, кроме своей любви. Но он сам жадно выспрашивал её, заставляя рассказывать о мелочах придворной жизни, об этикете, и презрительно кривил губы, когда она смеялась над его неспособностью запомнить с детства знакомые ей тонкости светской жизни. Ему не надо было знать всё это, ему хватало его удали и молодечества, хватало его красоты, чтобы без усилий покорять женщин.

И только значительно позже, когда не оставалось уже ничего свежего в их отношениях, они перешли на темы, слишком грустные для неё, вызывающие боль и страдание.

Он сочувствовал ей и, смеясь, кричал, что четыре его полка, которые он и четверо его братьев держат в руках, без усилий возведут её на трон, что она будет императрицей, пусть даже и не сомневается. И она поняла, что Григорий — это её судьба, в нём одном сошлось всё, что было ей дорого: престол, корона, власть, любовь...

Откровенно, без утайки начали обсуждать они, как сделать её императрицей, когда, наконец, уйдёт на тот свет Елизавета, а Пётр взойдёт на трон и станет императором.

И теперь уже Екатерина начала относиться серьёзно к словам Григория — она выдавала ему большие суммы денег, благо Кейт, заменивший Вильямса, тоже предоставил ей огромный кредит. Нет, денег солдаты не видели, но чарка водки, кусок мяса лично от великой княгини, рубль каждому солдату постепенно завоевали симпатии гвардии. И вот уже пошли разговоры, когда, наконец, великая княгиня станет императрицей, когда она сядет на трон...

Но Елизавета была ещё жива — каждую ночь проводила она где-нибудь в другом месте, каждую ночь ждала и ждала переворота, боясь и ненавидя невестку, зная, что только одна она способна поднять бунт и захватить власть.