Волаглион. Мой господин. Том 1

Миндалевидные глаза Инги слезятся, радужки превращаются в плавленое серебро, потоки вот-вот заструятся по впалым скулам и приподнятой верхней губе, придающей личику кошачье выражение. Маленький нос дергается, точно я невесте хлесткую пощечину отвесил.

Темные волосы, стриженные под каре, взлохмачены, наэлектризованы. Переняли заряд от моей бурлящей ярости?

У меня жутко зудят ладони. Знаете, такое нервное покалывание, когда хочется кого-то придушить? Это оно. Руки вожделенно тянутся к виновнице грешного желания.

Ну, держись, Ини, детка…

Не услышав ответа, подступаю.

— Я спрашиваю, ради кого ты решила убить меня? — ору я так громко, что над головой звенит хрустальная люстра.

Иларий испуганно падает в кресло. Сара высоко вздергивает брови. Один Рон копошится в холодильнике и шваркает ступней, его и Армагеддоном за окном не отвлечешь от поиска еды. А тем более — выпивки.

Инга выдавливает сиплый набор слов:

— Ты… да ты… сукин сын! Так и знала! Опять в загул ушел. Думал, я дом твоей шлюхи найти не смогу?

Я не сразу подбираю ответ. Она шутит?

— Какая шлюха? Ты вообще слышала, что я сказал? Не прикидывайся идиоткой, Ини! — делаю несколько шагов, оказываюсь перед ней и впиваюсь пальцами в узкие плечи, прикрытые светло-голубым плащом.

Чувствую запах абрикосовых духов. Металлические радужки горят и плавятся: Инга начинает рыдать. Не желая лицезреть ее очередную драматическую пьесу, быстро чеканю:

— Ты наняла Сару, чтобы убить меня.

— Ты больной?!

Щеку обжигает. Инга одаривает меня крепкой оплеухой и окончательно пускается в слезы, поднимает крик:

— Мало того, что развлекаешься с прошмандовкой, так еще и смеешься надо мной. Ты подонок, Рекс!

Она отталкивает меня, вытирает рукавом лицо и поворачивается к Саре.

Мой язык скручивается — отказывается комментировать. Ревность Инги выглядит искренней. Неужели я ошибся? Если она не нанимала Сару, то почему она здесь? Как нашла дом? И… о, черт…

Теперь Инга знает, где я.

Испуганно заглядывая в задумчивое лицо ведьмы, я мотаю головой и одними губами шепчу: «нет», ведь Сара явно что-то задумала. Рядом с ней ножи. Она на них посматривает. С какой это целью?!

Сам влип. Еще и Ингу втянул! Твою мать, что делать?

Рон громко отхлебывает из бутылки, демонстративно рассматривает пухлого паука в углу комнаты. Он восьминогому даже имя дал — Жоржик. И запретил трогать своего друга, хотя я очень старался прибить членистоногое свернутым журналом. Всегда ненавидел этих созданий. С их колючими лапами... Гадость! Как можно симпатизировать подобной мерзости?

Иларий внимательно разглядывает Ингу. Он снял очки и покусывает кончик золотистого заушника.

Невеста чертыхается на Сару, угрожает выдрать ее клоунские волосы и переломать кости. Смешно. Инга — миниатюрная девушка. В сравнении с Сарой — клоп на фоне стрекозы. И когда она направляется к ведьме, я хватаю ее запястье, притягиваю к себе.

— Она мне нравится, — мелодично урчит Сара, подхватывая нож с подставки. — Оставим ее?

Сара махает мне лезвием. Смертельный блик скользит по острию. Страх сжимает меня в свинцовый кулак. Ведьма хитро посмеивается.

Я сглатываю, крепко обхватываю подбородок вырывающейся Инги и шепчу:

— Как ты меня нашла?

— Увидела запись в блокноте. Там был адрес, — шипит невеста, колотя меня в грудь. — Отпусти!

Точно. Память ни к черту. Я записал адрес. Не то, чтобы «Платановый бульвар, 47» запомнить сложно, но я мог, а потерять Сару боялся больше, чем ногу или руку. И как она умудрилась так свести с ума? Ни к одной девушке подобного не чувствовал. Околдовала, дрянь! Сам бы я не явился. Или явился? Я настолько самонадеян, что пришел домой к незнакомой девушке в вечер знакомства, намереваясь переспать?

Хочу треснуть себя по лбу, но вместо этого тащу Ингу к выходу.

— Что ты делаешь?! — протестует невеста, упираясь, словно упрямый осел. — Если решил меня бросить, то хотя бы имей совесть сказать в лицо, а не прятаться в доме своей проститутки!

— Проститутка, шлюха… — смакует Сара, потирая мизинцем лезвие. — Мы подружимся.

Теперь уже внимание на нас обращает «Его Величество Рон». Иларий в припадочном состоянии ковыряет обивку кресла.

— Подзаборная… — вопит Инга, но я закрываю ее рот; она норовит шмыгнуть к ведьме, но я намертво держу ее под ребрами.

Она истерит. Дергает ногами в воздухе. Рост у нее всего сто пятьдесят девять сантиметров, так что поднять ее над полом стало единственной идеей, чтобы эта веретеница не выскользнула. Ногти Инги до крови раздирают мне руки. Я не даю ей повернуться, побаиваясь, что та же участь ожидает глаза.

Сара изображает инфаркт.

Как же мне выпроводить Ингу?

Сердце обмирает в предчувствии катастрофы. Я прислоняюсь ртом ко лбу Инги, целую — нежно, успокаивающе, — желая сбить с толку. Вдыхаю глубже абрикосовый запах духов. Когда невеста торопеет от подобной наглости, ласково говорю на ухо:

— Я не сплю с этой девушкой, слышишь меня? Уходи! Ты в опасности.

Потупившись, Инга сдвигает брови: смесь недоверия и отвращения.