Волчье дело

Подоспела Наташа, она помогла Николаю освободиться. Через пятнадцать минут они с сестрой ехали по МКАД, на нервной почве Николая подташнивало. Чтобы отвлечься от переживаний за Настю, он обдумывал услышанное от старшей по подъезду. Значит, Серый волк – его сосед? Тогда выходит, именно на него жаловался Евгений – про странные звуки, доносящиеся сверху. Жаль, что он не сообразил раньше, может, чем-нибудь помог парню.

Он смутно припомнил соседа, скорее в связи с претензией, когда из-за ремонта в его квартире отрубилось электричество: низкий, худой, со спутанными сальными волосами длиной до плеч. Насчет возраста Николай сомневался: соседу могло быть как двадцать пять, так и сорок лет. Седина отсутствовала, морщины тоже, но весь вид измученный, что прибавляет года. Сосед не любил смотреть в глаза и на приветствие отвечал коротким кивком. Ну, Николай и не собирался лезть к нему в душу или набиваться в друзья. Сейчас с этим просто: можно жить в одном доме и не знать ничего друг о друге, даже не пересекаться.

Полно разных диагнозов, при которых человека не изолируют, тот же РАС – расстройство аутистического спектра, некоторые формы слабоумия. Все эти люди живут рядом с обычными, но те по старинке держатся от непохожих на расстоянии, огораживаются стенами, проводят звукоизоляцию, чтобы не потревожить свой покой.

Равнодушное общество, люди, оправдывающие бездействие нежеланием вмешиваться в частную жизнь. А совсем рядом человек скатывается в безумие, ему страшно, и совершенно некому помочь. С другой стороны, Николай не хотел бы поселиться в деревне, где все знают друг о друге всё вплоть до цвета нижнего белья. Живешь, словно в зоопарке.

Сложно найти идеально сбалансированное общество, в каждом свои достоинства и недостатки.

– Ползут как черепахи. – Наташа нагло втиснула свою красную машинку в крайнюю левую полосу перед носом «Мерседеса».

Сестра, по мнению Николая, отличалась склонностью к рискованному вождению, что, впрочем, ни разу не привело к аварии – Наташа чувствовала машину. Она ловко влезала в свободное место на своей «ласточке», чутко реагировала на промахи других и материлась на водителей, которые неправильно вели себя на дороге.

Через час Николаю позвонили:

– А точно кладбище там находится? – От вопроса участилось сердцебиение.

– Должно. – Николай этого не знал, но не могла же ошибаться тетка!

Он сообщил телефон Настиной родственницы, чтобы уточнили у нее детали.

– Блин, пробка! – Сестра со злостью посмотрела на красную линию на навигаторе.

– А объехать?

– Это самый короткий маршрут, на другом тоже жопа. – Наташа, когда нервничала, начинала ругаться.

Николай прикусил язык: лучше не лезть под горячую руку. Сестра психовала, но поделать ничего не могла: еще не изобрели машину-вертолет, способную миновать затор.

Николай переключал радио, чтобы перестать психовать. Музыка, еще одна, сводка новостей:

«Главным управлением следственного комитета по Тульской области пресечена деятельность секты “Волчье братство”. Под видом организации славянского союза лютичей людей обманом завлекали в секту. Потом отвозили в так называемый лесной дом, где лишали связи с внешним миром.

В ходе инициации жертв заставляли проходить через опасные обряды, морили голодом, лишали сна и опаивали дурманящими травами. Когда у людей начинался сдвиг реальности, они бегали голыми по лесу и нападали на животных. Но поскольку охоте никто обучен не был, еду потерпевшие раздобыть не могли. Пробежки по лесу в обнаженном виде здоровья не прибавили, многие в лагере начали болеть. Состояние лишенных привычных лекарств людей опасно ухудшилось. Чтобы получить помощь, они были вынуждены отписывать имущество руководителю секты – Святославу Лютому. На данный момент все пострадавшие вывезены из лагеря, трое доставлены в больницу в тяжелом состоянии. Поиски организатора продолжаются».