Волчье время. Продолжение (СИ)

Постояв возле камина еще несколько минут, и отогревшись достаточно, чтобы его перестало корчить от озноба, Олрис добрался до своей кровати и залез под одеяло. Устроив на постели что-то вроде теплого шерстяного кокона, и, наконец, почувствовав себя достаточно уютно, Олрис мысленно спросил себя, кто сможет защитить Адель от Олварга теперь, когда дан-Энрикс лишился своей Силы - но не смог найти ответа.

"Интересно, что об этом скажет Ингритт" - промелькнуло в голове у Олриса, но уже в следующую секунду он со всей отчетливостью осознал, что он не вправе никому рассказывать о том, что он услышал этой ночью. Узнать чужой секрет, подслушивая чей-то разговор - уже довольно некрасиво, ну а выболтать такой секрет кому-нибудь еще - это уже самое настоящее предательство.

"Завтра я пойду к дан-Энриксу и расскажу ему, что я все слышал" - обещал он сам себе, чтобы немного успокоить свою совесть. Если повезет, дан-Энрикс будет слишком рад из-за приезда этой женщины - как там ее зовут?.. - чтобы рассердиться на него всерьез.

- Наверное, это и есть та женщина с портрета, - пробормотал он сонно. Его разморило от тепла, и теперь он с трудом мог открыть глаза - зато лицо, которое он видел на рисунке в Ландес Баэлинде, становилось все отчетливее по мере того, как Олрис постепенно погружался в сновидения. Думать о возлюбленной дан-Энрикса было неловко - главным образом, из-за привидевшегося ему под действием люцера поцелуя - но он все-таки попробовал представить себе, как она скачет по тракту во главе отряда всадников, и волосы у нее развеваются от ветра. Правда, потом Олрис мысленно напомнил сам себе, что это глупо, и в такой собачий холод она на за что не станет путешествовать без теплой шапки или капюшона.

Интересно, что же все-таки случилось между ней и Меченым? Когда дан-Энрикс обнаружил, что Олрис нашел среди его бумаг ее портрет, он не выглядел особенно счастливым. И сегодня, когда Ирем говорил о ней, в голосе Меченого тоже слышалось скорее напряжение, чем радость.

"Надо будет встать как можно раньше, чтобы ничего не пропустить" - подумал Олрис, окончательно проваливаясь в сон.

* * *

Последняя застава на пути к столице выглядела не особенно внушительно. В неярком кругу света, который отбрасывал на снег висевший над воротами фонарь, ежились два замерзших стражника. Их шлемы и плащи были покрыты изморозью, как пирог - глазурью. Чувствуя ноющую боль в спине, ногах и шее, Лейда спешилась, взяла гнедого под уздцы и повела его во двор. Конь был высокий, нервный, постоянно рвущийся в галоп. Вручив поводья подбежавшему мальчишке, Лейда на всякий случай предупредила:

- Оботри насухо, но не пои. Нам скоро выезжать.

Кивнув своим ребятам, заводившим лошадей в конюшню, Лейда зашагала к постоялому двору. Казалось, что дрожащий в окнах свет бросает вызов холоду и мраку, навевая мысли о тепле, натопленном камине и горячей пище. Зайдя в трактир, она стянула меховую шапку с укрепленным на ней беличьим хвостом. Освобожденные из плена волосы рассыпались по плечам. Сидевшие в трактире стражники с заставы и какой-то остроносый тип, напоминавший сборщика налогов, словно по команде, повернулись в ее сторону, разглядывая Лейду с жадным любопытством. Судя по всему, им было очень скучно. Быстро разобравшись, кто есть кто, Лейда шагнула к остроносому, подбросив на ладони кошелек.

- Сколько у вас свободных лошадей?

- Пятнадцать, - не задумываясь, отозвался он. - Но по закону на заставе всегда должны быть по меньшей мере три свежие лошади для орденских гонцов, поэтому...

- Поэтому я заплачу прогонные в двойном размере, - предложила Лейда без обиняков. Обычно она не испытывала склонности к подкупу должностных лиц, но сейчас она чудовищно устала и промерзла до костей, и все, чего ей хотелось - это, наконец, добраться до Адели и покончить с этим двухнедельным путешествием. Остроносый с явным сожалением поморщился.

- Простите, леди, не могу. Не приведи Создатель, явится кто-нибудь сразу после вас, потребует коня - что я ему скажу?..

Лейда облокотилась о шершавую столешницу, придвинувшись поближе к собеседнику.

- А вы скажите, что я показала вам письмо лорда дан-Энрикса, и вы не решились отказать, - предложила она тихо и многозначительно. Она достала из-за отворота своего колета сложенный в несколько раз листок и положила его на стол так, чтобы было видно остатки алой восковой печати и размашистую подпись "К д.-Э.". Мужчина посмотрел на росчерк Крикса, а потом взглянул на Лейду - так, как будто бы впервые разглядел ее по-настоящему.

- Лошади будут готовы через четверть часа, месс Гефэйр, - сказал он, понизив голос с видом человека, разгадавшего невесть какую тайну и теперь гордящегося своей прозорливостью. Лейда улыбнулась и поощрительно кивнула, втайне потешаясь над серьезной миной остроносого. В действительности разве что дурак не догадался бы, что женщина в мужской одежде и с мечом на поясе, которая торопится в столицу во главе отряда всадников под гверрским стягом - Лейда Гвенн Гефэйр. Ее собеседник покосился на ее туго набитый кошелек и предложил: