Волчье время

Втайне Ирем жалел, что не может остаться с новыми товарищами насовсем. В плену у него было все, о чем он только мог мечтать – свобода делать все, что ему хочется, компания ровесников, с которыми он мог играть и бегать с утра до ночи, и полное отсутствие какой-либо учебы. Глядя на то, как он командует мальчишками из крепости, взрослые шэддеры смеялись – «Может быть, не стоит возвращать его имперцам?.. Выкуп выкупом, но как бы нам потом не пожалеть об этом!». Но, конечно же, как только выкуп был получен, Ирема отправили домой. Приехавшие за ним люди Альто Кейра обходились с ним с таким сочувствием, как будто бы шесть месяцев в такийской крепости были тяжелым испытанием, и Ирем, не желавший обижать соратников отца, предпочел сделать вид, что так оно и есть. Его попутчики смертельно оскорбились бы, если бы поняли, что после пребывания в плену Ирем не только не стал еще больше ненавидеть айшеритов, но и начал относится к ним едва ли не с симпатией.

Когда Ирем вернулся, мать расплакалась и обняла его – но вечером того же дня сказала Ирему, что их семья в долгу перед наместником, который выкупил его из плена, и поэтому Ирем должен отправиться ко двору дяди и, в знак благодарности, служить ему как можно лучше. Несомненно, это было благородно, и соратники отца восприняли поступок его матери, как проявление тонкого понимания законов куртуазности, но Ирема все же задело то, что мать была готова с такой легкостью расстаться с ним сразу же после шестимесячной разлуки. А уж раздражение наместника, который сперва должен был расстаться с крупной суммой денег, а потом еще и получил обузу в виде мальчишки, от которого нельзя было избавиться, вообще не поддавалось описанию.

- ...Сэр Айрем Кейр, - Наин рассматривал своего гостя беззастенчиво и пристально, явно пытаясь отыскать в молодом рыцаре черты подростка, которого он когда-то знал.

Сэр Ирем занимался тем же самым – хотя и не так открыто. Энергичное и моложавое лицо Воителя ничуть не изменилось по сравнению с воспоминаниями Ирема; новой была только седина, пробившаяся в темных волосах и бороде и контрастировавшая со смуглой кожей императора.

Приветствие, которым удостоил его Наорикс, заставило мессера Ирема поморщиться. Если Наорикс не забыл о нем за пять прошедших лет – то он, конечно, знал, что его собеседника никто уже давно не называет Айремом.

- Ирем, мой лорд, - поправил он.

Наин прищурился.

- «И» вместо «ай» – звучит очень по-южному. Вас что, смущает ваше каларийское происхождение?