Волчьи игры

Убедившись, что на священной ролфийской территории не осталось никого чужого, а только свои, эрн Рэдрин (а это был он) дал себе волю. Гнев и раздражение, вполне естественные, когда из пятерых соотечественников, за которых посольство в данный момент несло ответственность, двоих вносят вперед ногами, одного – чуть живого, а оставшиеся двое едва вползают, все окровавленные и ободранные, вылился в весьма эмоциональный поток непечатных выражений, который никто, разумеется, не рискнул прервать. Грэйн сперва возмутилась, затем ностальгически вздохнула – ну прямо как Фрэнген! – а потом подозрительно прищурила глаз. И пока эрн Рэдрин бушевал, доверительно шепнула майору:

– Вы знаете, эрн Дэйрун, его превосходительство сейчас – точь-в-точь мой бывший муж. Тот совершенно так же разорялся, когда его в очередной раз прихватывали геморроидальные колики...

На беду, этот шепот пришелся как раз на паузу в речах атташе, прервавшегося, чтобы глотнуть воздуха, а потому в вестибюле не нашлось никого, кто бы не расслышал замечание насчет геморроя. Желтоватое лицо эрна Рэдрина приобрело оттенок вареной свеклы, он издал горлом булькающий звук и умолк, ненавидяще сверля взглядом наглую бабу. Грэйн не оставалось ничего другого, как вежливо улыбнуться и отсалютовать:

– Посвященная Локки капитан эрн Кэдвен Грэйн, ваше превосходительство! Безмерно рада с вами познакомиться. Могу я узнать, в котором часу здесь подается завтрак?

В погребальной тишине кто-то из собравшихся почти беззвучно хихикнул.

– Ар-ргх! – вызверился эрн Рэдрин. – Когти Локки! Еще одна баба! Капрал Сэйган!

– Здесь, ваше превосходительство!

– Возьми двоих, чтоб отнести вещи эрны в комнату. Будешь ее денщиком. Выполнять! – А потом, немного посопев, буркнул: – Сейчас вы все узнаете о наших делах, господа. Следуйте за мной, майор. А с вами, эрна капитан, я разберусь чуть позже. Ждите здесь.

* * *

Разумеется, Грэйн, уставшая и замерзшая после столь оглушительного прибытия в Амалер, не собиралась стоять навытяжку под дубовой дверью кабинета эрна Рэдрина, ожидая, пока до нее дойдет очередь. Ролфийка удобно расположилась на банкетке, вытянув отсыревшие ноги к «канаваррской» круглой печке и прихлебывая кадфу с ложечкой бренди. И пока сидела, успела пообщаться с некоторыми местными обитателями – секретарем атташе и собственным денщиком, до сих пор ухмыляющимися после фееричной «реплики о геморрое». Умение быстро ладить с нижними чинами частенько выручало эрну Кэдвен. Среди ролфи очень многие считали обычную вежливость – недопустимым панибратством, и даже незабвенный Фрэнген частенько ворчал, что «эта моя Кэдвен опять развела гнилую бабью демократию». Поэтому милая улыбающаяся женщина, которая не орет и не грозит плетьми и виселицей за малейшую провинность, имела все шансы с ходу завоевать сердца суровых волчар из охраны посольства. В первую очередь, конечно, следовало приручить денщика, а то уж больно угрюмые взгляды бросал уязвленный перспективой прислуживать женщине капрал на глотку эрны Кэдвен. Еще, не ровен час, перегрызет. Однако и допустить того самого пресловутого панибратства тоже нельзя, иначе денщик немедля сядет на шею. Грэйн начала с вежливой благодарности за бережно перенесенный из вестибюля сундук (намек на некие легко бьющиеся предметы в недрах офицерского багажа был воспринят как должно, то бишь с энтузиазмом) и серебряного лейда «за беспокойство». А большего пока и не успела, ибо дверь кабинета бесшумно приоткрылась, и в приемную вышел эрн Дэйрун с такой довольной миной, будто только что кролика загрыз. Подмигнул бывшей попутчице и удалился, чеканя шаг. Видно, дела его начали налаживаться.

– Прошу вас, эрна, – предвкушающе мурлыкнул секретарь Рэдрина и кивнул на зловещую дверь.

Грэйн предприняла еще одну безнадежную попытку отряхнуть мундир и шагнула «навстречу грозе», успев уловить краем уха быстрый шепоток:

– Вы абсолютно правы насчет его недуга...

«Вот уж повезло так повезло, – подумала она. – Как говорится, не целилась, а попала».

Впрочем, при ближайшем рассмотрении эрн Рэдрин оказался уже не столь грозен, сколь несчастен. «Ну, точно, – мысленно посочувствовала Грэйн. – Признаки налицо. Бедняга!»

И протянула свои документы, присовокупив тщательно опечатанный пакет от Удэйна. Атташе хмыкнул, кивком указал ей на кресло и, срезав печати, углубился в изучение бумаг из метрополии. Эрна Кэдвен деликатно подавила зевок и принялась разглядывать великолепное чучело совы, раскинувшее крылья над каминной полкой. Ну прямо как живая! Эрн Рэдрин производил впечатление вояки «старой закалки», и чучело, вероятно, было призвано заменить собою коллекцию диллайнских скальпов, здесь не слишком уместную. Пересчитывать волосы на макушке сгорбившегося над бумагами атташе – это уж совсем невежливо, и потому Грэйн поневоле пришлось играть в гляделки с чучелом, втихомолку гадая – а сколько волчьих шкур развесил по своему замку князь Эск в качестве ответной любезности?