Волчьи войны

Путники сидели и молча ели дичь, зажаренную на костре. Мэл только что произнес монолог из пьесы «Испытание», написанной бардом О'Анлоном. Это была захватывающая история, герой которой сожалел об ушедшем чудесном времени, проведенном с друзьями. Текст был написан с таким чувствохм, что друзья какое-то время не могли произнести ни слова. Очевидно, каждому из них приходилось переживать подобное в своей жизни.

Вдруг они услышали возглас:

— Ничего себе!

Все трое разом вскочили, пытаясь разглядеть человека, который смог подойти к ним так незаметно. Фингин оторопел. Ему показалось, что он узнал этот голос, да и лицо ему было очень знакомо! Галиад! Отец Эрвана!

— Фингин! — воскликнул тот, все еще не веря своим глазам.

И тотчас еще одна фигура показалась рядом с первой. Фингин замер. Невероятно!

— Эрван! Галиад!

Друид бросился к ним и крепко сжал в объятиях. Актеры в недоумении переглянулись, оказавшись свидетелями чудесной встречи старых знакомых.

— Как я рад вас видеть! — воскликнул друид и потянул Эрвана за руку к друзьям. — Знакомьтесь, это Кейтлин, а это Мэл.

Все сели к костру. Фингин все еще не мог прийти в себя от удивления.

— Мы не сразу тебя узнали, — объяснял Эрван с легкой иронией в голосе. — У тебя такой странный наряд!

— Правда ведь, из него получился превосходный актер? — спросил Мэл, улыбаясь.

— Но как мы могли одновременно оказаться в этом месте? — недоумевал друид.

— Возможно, мы идем в одном направлении? — не очень уверенно предположил Галиад.

— Вы можете говорить открыто, — сказал ему Фингин. — Мэл и Кейтлин — мои друзья, и они согласились сопровождать меня. Я ушел из Совета, чтобы найти вас и Алею…

— Вы ушли из Совета? — удивился Галиад. — Это мне что-то напоминает…

— Я узнал, что Фелим мертв, — сказал Фингин грустно. — Это меня потрясло. Но вам, должно быть, еще тяжелее.

Галиад кивнул. Затем, едва заметно улыбнувшись, добавил:

— Я слышал, вы выбрали себе магистража…

— И признаюсь, очень рад, что вновь нашел его! Эрван, как же мне тебя не хватало! Как я рад видеть вас обоих! — У друида вырвался долгий вздох облегчения.

Все заулыбались.

— Галиад, — снова заговорил Фингин, — не знаю, что вы решили для себя, и не уверен, что мое предложение понравилось бы Совету, но скажу прямо: если вы пожелаете, думаю, второй магистраж был бы мне сейчас очень кстати…

Аль'Даман улыбнулся. Он взял руку молодого друида в свои ладони.

— Благодарю, ваше предложение меня очень тронуло. Я был бы счастлив стать вашим магистражем, но у меня другое предназначение… Есть человек, еще более нуждающийся сейчас во мне… если вы позволите мне такую нескромность.

— Алеа? — догадался юный друид.

Галиад кивнул:

— У Самильданахов не часто бывали магистражи, но этому, думаю, он очень пригодится. И я уверен, что Фелим одобрил бы мое решение.

— Не сомневаюсь, — согласился Фингин. — Значит, вы направляетесь в Риа?

— Н-нет, — неуверенно ответил Галиад. — На самом деле мы не очень хорошо представляем себе, куда идем, хотя нам кажется, что мы идем в Мон-Томб…

— Что вы хотите этим сказать?

Галиад взглянул на сына и сделал знак, чтобы тот все объяснил. Самому ему трудно было это сделать.

— Алеа прислала за нами… волчицу, которая нас ведет, — начал Эрван.

— Волчицу? — удивился Фингин.

— Да, белую волчицу… Ты не поверишь, но мне снятся сны, в которых Алеа со мной разговаривает…

Фингин нахмурился. Как такое возможно? Ему вспомнились слова Киарана. Многие люди каждую ночь приходят в мир Джар. Некоторые осознанно, другие бессознательно.

— Я не считаю это абсолютно невозможным, Эрван.

— В одном из таких снов она сказала, что пришлет за мной белую волчицу, которая отведет меня к ней. И эта волчица явилась. И вот мы за ней идем. Кажется, она действительно нас ведет. Это… Это совершенно невероятно!

— И вы говорите, Галиад, что волчица направляется в Мон-Томб?

— Я почти уверен в этом… Здесь мы пошли в обход, и я напал на ваш след, но мы, без сомнения, движемся куда-то к югу от Риа…

— Алеа действительно в Риа, — уверенно заявил юный друид. — Ее схватили люди из Харкура, Воины Огня.

— Схватили? — переспросил Галиад.

— Похоже, что так… Но вполне возможно, что она намеревалась пойти в Мон-Томб. Это могло бы объяснить, почему волчица ведет вас туда, если она и в самом деле способна понять, чего хочет Алеа.

Фингин смолк и глубоко задумался. Его товарищи тоже молчали, видя, что он пытается найти какое-то объяснение происходящему.

— Странно, — опять заговорил он. — Когда я еще был в Сай-Мине, я спросил у моего друга, пекаря Асдема, что ему известно об Алее… Он пересказал мне множество слухов, и одна вещь меня особенно поразила: многие считали, будто она умеет разговаривать с животными!

— Очень часто молва опирается на реальность, — вступила в разговор Кейтлин, — даже в самых невероятных слухах всегда есть доля правды…

Эрван посмотрел на отца:

— Что нам делать? Думаю, нам следует пойти с Фингином в Риа. А волчица? Если мы не пойдем за ней дальше, что она будет делать?