Волчья дикость (СИ)

Фэй с недоверием посмотрела на Габриэля.

— Я наполовину демон! Так что не думай, что я не смогу!

— Я не думаю… Ты видел сестру Вахида?

— Нет! И мне незачем ее видеть! Я просто отдам приказ, чтоб ей вырезали сердце хрустальным кинжалом.

— Ей больше трехсот лет, но она выглядит как ребенок. Ее тело — это тело ребенка инвалида. Разум, запертый в кандалы плоти. Я знаю, что это такое. Когда-то я была так же скована в облике девочки-ребенка.

— Мне плевать на нее!

— А младенца ты видел? Ему всего два месяца. Он крошечный…

— Замолчи! Никто пока не причиняет им вред! Они содержатся в роскоши, им комфортно, их кормят.

— Айше горная волчица — чем кормят ее?

— Я решаю этот вопрос!

Фэй рассмеялась.

— Его не надо решать. Она не охотится. Она особенная и не может обращаться. Ты даже этого не знал.

— Даже если я буду знать о них все. Ничего не изменится.

— Я хочу поговорить с пленницами. Можно?

— Зачем?

— Не доверяешь мне?

Падший откинулся на спинку кресла и затянулся сигаретой.

— Доверяю. Ты не станешь мне мешать.

— Помогать тоже не стану. И… Нейтралы уже знают о твоей выходке.

Габриэль побледнел и подался вперед.

— И что?

— Пока ничего. Морт еще не принял решение. Он ждет реакции Вахида.

Глава 19.1

Фэй пока шла думала о том, что именно показала Нику. Что именно открыла ему из их прошлого и какую тайну подняла наружу, то, что скрывала долгое время, годами от всех. То, что стало причиной смерти Лины. И то почему она теперь должна Королю это воскрешение, которое дорогого будет стоить для них.

Нейтрал дал свое согласие. Но они оба хотели увидеть аксагола…увидеть вживую ту, что могла дать вечную жизнь и регенерацию оборотню. Избранная и истинная. Осознает ли Вахид какое сокровище имеет…До вампиров дошли слухи, что бывшая фаворитка лишилась привилегий и теперь она снова в рабстве, не имеет право голоса. Кажется, она изменила своему императору.

Фэй закрыла глаза, вспоминая те картинки, которые показала Нику. Показала так, будто он это видел собственными глазами.

* * *

Фэй осталась с Марианной, которая не знала о страшном известии. Ник не хотел думать о том, что будет с его девочкой, когда ей сообщат о смерти Лины. Смерть. Сколько раз он слышал это слово за долгие годы своей вечности, и лишь дважды он его боялся. Сейчас настал третий раз, смерть коснулась их снова черными липкими щупальцами, коснулась всех. Ник посмотрел в зеркало дальнего обзора. Крис не двигалась, застыла как каменное изваяние и вцепилась в руку Габриэля. Хотя бы за нее можно быть спокойным. Вольский будет рядом. Соберет ее по кусочкам, если понадобится. Марианна пока что в неведении. Как долго? Несколько часов у них есть. Больше всего беспокоил Влад. На него было страшно смотреть. Нет, он не бился в истерике, не нервничал, он выглядел слишком спокойным. Это и настораживало больше всего. Они затормозили возле нескольких полицейских машин, территорию склепа оцепили и оградили желтыми лентами. Еще никого не допускали: ни журналистов, ни человеческих полицейских. У Серафима все под контролем. Вначале королевская семья должна дать согласие на огласку, и только потом здесь начнется привычная процедура расследования, допустят репортеров и журналистов. Влад первым вышел из автомобиля. Серафим шел ему навстречу.

Но Влад прошел мимо, Ник последовал за ним, обернулся к Габриэлю и кивнул в сторону Крис. Пусть придержит ее. Потом впустит. Не сейчас. Они отодвинули каменную дверь склепа и вошли внутрь. Тут же замерли — повсюду свечи. Влад пошел вперед. Ник уже видел два тела. Мертвая Лина лежала прямо на могильной плите, ее глаза были широко распахнуты, на лице застыло странное выражение умиротворения. Словно она, в момент смерти, испытала невероятное облегчение. Тело Марго лежало неподалеку, на боку, в луже черной крови. Ник стал позади Влада и положил руку ему на плечо. Прошло несколько минут. Оба молчали. Ник судорожно глотнул воздух. Ему стало страшно. Невероятное чувство дикой пустоты. Когда-то Лина значила для него очень много. Несмотря на то, что его любовь к ней переросла в братскую, он помнил о своих чувствах. Она была дорога ему. Слезы застряли в горле. Он не имел права сейчас плакать, рядом с Владом, которому больнее в тысячу раз. Ник сильнее сжал плечо брата.

— Оставь меня с ней ненадолго, — голос короля скорее напоминал тихий шелест. Ник кивнул сам себе. На негнущихся ногах вышел из склепа, и ему тут же захотелось зажать уши руками.

— Пусти меня! Пусти меня к ней, Габриэль…сейчас, я хочу…пусти…

Крис билась в руках мужа, а тот упрямо сжимал ее в объятиях и не давал вырваться, по его щекам текли слезы. Ник видел, что сам Габриэль едва держится. Ник пришел ему на помощь, привлек Кристину к себе.

— Тихо… тихо…Ты увидишь ее. Мы все с ней попрощаемся.

— Нет! Нет! Я не хочу прощаться, черт тебя раздери! Вы лжете! Вы просто…

— Крис, посмотри на меня, — Ник сжал руками залитое слезами лицо, — Отец хочет побыть с ней наедине. Пару минут. Прошу тебя…дай ему пару минут.

Крис обмякла в его руках и застонала, обхватив шею Ника. Мокану посмотрел на Габриэля. Тот держался. С трудом, но держался.