Волчья ягода

Мира повела плечом и отступилась. Ничего не изменилось. Новак оставался так же вызывающе красив и агрессивно сексуален. Вот только не хватало какой-то спонтанности. Точно как тогда, на парковке. Или хотя бы сегодня в холле ночного клуба. Воспользовавшись вседозволенностью и тем, что Рома ощутимо отпустил запреты, она без стеснения жалась к нему, заводясь от одной только мысли, что он стоит рядом и… не отталкивает. И пока Рома успокаивающе гладил её бока, пока он сходил с ума от её запаха и водил губами по лицу, по волосам, Мира пробралась под мужскую рубашку. Она бессовестно гладила ладошками по напряжённому торсу, царапала ногтями возбуждённые соски и впивалась пальцами в кожу над рёбрами. И каждое прикосновение как отдельное удовольствие, как новая вспышка безумного кайфа. Она прижималась губами к пульсации на его шее, вела языком по линии подбородка и надсадно стонала, понимая, что Рома замирает, ожидая продолжения. С ней.

Дорога лишила того драйва, что блуждал по телу, чувствительно задевая нервные окончания, напряжённая тишина салона наглухо прибила волны активной импровизации. Да и упущенное время больно ударило по желанию. Оно больше не было предельно острым, оно не казалось спасительным и единственно верным.

Мира сделала ещё несколько шагов, теряя последние нити связи с безумством, что охватывало её в допустимой близости от Ромки, и осмотрелась по сторонам. Она редко бывала здесь, в его берлоге. Не имела права прикасаться к личным вещам, под запретом были его увлечения, интересы. Мира смело приблизилась к постели и сдёрнула с матраца шёлковое покрывало. Бельё было свежим, а на прикроватной тумбочке лежал деловой журнал трёхлетней давности. Точно как за несколько дней до её ухода. Мира вскинула взгляд, но Рома не торопился открываться ей навстречу, просто передёрнул плечами.

– Не смог находиться здесь без тебя, – чуть надменно бросил он и грустно улыбнулся. – Дом опустел. Давили стены, душила пустота, сводило с ума одиночество. Без тебя здесь не хотелось дышать. Странно, да?

– Мне, наверно, лучше принять душ? – не желая развивать тему, что до сих пор приносила боль, Мира шагнула в сторону его ванной комнаты.

Рома подталкивал её вперёд насмешливым взглядом. Поторапливал сбившимся дыханием. Но, оказавшись среди белых стен и резкого, излишне холодного света, она вдруг почувствовала сомнение. Ситуация приобрела излишнюю реалистичность. Взглянув на себя в зеркало, Мира вдруг ужаснулась. Лицо показалось худым и бледным, а макияж вызывающим, кричащим. Она выдавила на ладонь немного мыла и старательно растёрла глаза и щёки. Это показалось недостаточным, и Мира торопливо стянула узкое платье, бельё, чулки. Она бурно дышала и не была готова чётко ответить, что чувствует. Остатки алкогольного дурмана развеялись под прохладными струями воды. На смену эйфории пришли понятные опасения. Чего там она успела себе надумать, а что ждёт в реальности?

Завернувшись в широкое полотенце, она зависла возле умывальника, и чтобы как-то оправдать своё отсутствие, включила воду на полную мощность. Вода успокаивала и дарила такую необходимую сейчас уверенность. Она так и сидела на бортике ванной, пока не раздался стук в дверь. Мира спохватилась, вскочила с места, зацепившись петелькой полотенца за кран.

– Я сейчас! Уже почти закончила! – нервно выкрикнула она в сторону комнаты, но раздался мягкий смех и надобность в спешке отпала.

Оглянувшись, Мира поняла, что Рома стоит по эту сторону двери. И стоит, скорее всего, давно. Она вздохнула и забыла, что нужно выдохнуть.

– Серьёзно? – заинтриговано уточнил он и склонил голову набок, оценивая виды. – Уже заканчиваешь? – Рома тоном продемонстрировал рвущуюся досаду, пальцами попутно расстёгивал пуговицы рубашки. – А я только собрался присоединиться… – прошептал он и уверенно двинулся в сторону Миры.

– Это, наверно, не очень удобно…

– Не знаю, наверно… – улыбнулся мужчина той нерешительности, с которой Мира сделала это заявление. – Но чертовски сильно хочется попробовать, – в удовольствии облизнулся Рома и оттеснил Миру к душевой. – Ванну оставим на потом, как считаешь? – уточнил он, когда девушка уже упиралась ладошками в его голую грудь.

– Ты в одежде, – напомнила она, и Новак азартно облизнулся, склонился, чтобы коснуться губами её щеки.

– Не хотел тебя смущать, но если ты настаиваешь…

Договаривать Новак не стал, просто вжал Миру в выложенную кафелем стену и направил на неё мягкий поток воды. Пользуясь замешательством, стянул с себя промокшие джинсы вместе с бельём и прижал Миру снова. Сейчас их разделяло только насквозь мокрое полотенце. Первый поцелуй вышел каким-то смазанным – она заметно нервничала. Рома придержал её подбородок пальцами и прошептал в губы.

– Я всё сделаю, чтобы тебе понравилось, – пообещал Новак и выждал время, чтобы до Миры дошло, чтобы она согласно кивнула, чтобы прекратила отталкивать и глупо трястись.