Волчья ягода

По всему выходило, что девчонка ему поверила. Или заставила себя поверить. Дальше пошло проще. Она даже разрешила стянуть с тела полотенце и вполне смело повела ладонями по его плечам. Размазывала по ним густую пену, ласкала осторожными пальчиками, настраивала себя под новый ритм, под новую реальность, в которой было тепло, влажно, и до невозможного хорошо.

Поцелуи оставляли на её коже запах сигаретного дыма и сладкой мяты. Видимо, ожидая, пока Мира решится, Новак успел выкурить не одну сигарету. Прикосновения к её телу становились всё смелее, движения всё агрессивнее. Мужские ладони давно изучили её грудь, живот, бёдра. Язык спускался от шеи ниже. Новак выгибался, уничтожая разницу в росте. Он прижимался, позволяя понять, осознать степень серьёзности намерений. И потому с явным неудовольствием выпустил Миру из-под душа, но ладошку сразу не освободил.

– Дай мне две минуты, – проговорил он, не обращая внимания на воду, что безжалостно била в лицо.

Мира ответила не сразу, прежде она бросила короткий взгляд вниз, на его пах.

– Мы ведь с тобой договорились?! – с ощутимым давлением напомнил Рома, и она царапнула его ладонь, требуя свободы.

– Договорились. Мне понравится, – порывисто, со свистом выдавила она из себя нужные слова.

Выждав ещё одно бесконечно долгое мгновение, Рома всё же ослабил хватку и лёгкое движение, с которым тонкие пальчики соскользнули с его руки, острым лезвием резануло по нервам.

Новак вошёл в комнату и увидел Миру на постели. Без полотенца. Она не стеснялась своего тела. Не стеснялась и желания, была в нём эгоистична. И единственное, что останавливало – это упрямое следование каким-то там законам морали. Мира переступила бы через любые законы. Прежде Рома считал, что это как отголоски юношеского максимализма, теперь знал наверняка – это был характер.

Она не пожелала принять какую-то жутко эротичную позу, не прикрыла грудь или задницу краем покрывала, пробуждая фантазию. Фантазий в их случае было предостаточно. Мира сидела, по-турецки скрестив ноги. Длинные, чуть влажные волосы мягкой волной стекали по плечам вниз. За те две минуты, что Новак взял, чтобы привести себя в порядок, она явно приняла какое-то важное решение, и это решение жирной печатью отображалось в её глазах. Глаза, к слову, блестели каким-то опасным огнём, но его не хотелось погасить. В него хотелось окунуться и, возможно, сгореть заживо. Мира того стоила.

Рома подошёл к постели и протянул руку к её лицу. Мира и не подумала отозваться, весьма своевольно вздёрнула подбородок. Причём… в обратную от его руки сторону.

– Разве мне не положена компенсация? – вздохнула она, выдавая напряжение. Рома сыграл идеальное удивление. Хочет говорить – пусть говорит.

– За что это?

– За долгие годы ожидания, – дерзко заявила Мира и оттолкнула его ладонь вовсе.

– Допустим. Почти убедила. Продолжай, – улыбнулся Новак. Он был приятно удивлён.

Вряд ли его могли бы разочаровать забитые взгляды или её дрожащие бёдра, но так было куда интереснее. Так было по-настоящему.

– Почему ты отказал мне? Только честно.

Рома снова протянул руку, но на этот раз уйти от прикосновения не позволил, ощутимо сильно сжал Миру за обе щеки сразу и заставил повернуть голову к нему.

– Потому что драть тебя хотел, как бешеную кошку, а мог себе позволить только исходить слюной.

Новак, казалось, получил удовольствие лишь от того, что высказал ей всё это вот так просто, ничуть не таясь, а у Миры всё внутри сжалось… неверно, это было что-то сродни предвкушению. Слабо представляя, что он имел в виду, Мира всё же расправила плечи.

– Почему? – упрямо уточнила она и в этот раз, прежде чем ответить, Рома вполне по-хозяйски впился в её губы. Чтобы обозначить права, границы и… дать понять, что пути назад нет.

– Потому что с невинными девочками так не поступают, – усмехнулся он и уверенно повёл раскрытой ладонью по её телу от груди вниз. – Но этот вопрос мы сегодня закроем.

Повторять дважды не пришлось. Новак легко подмял Миру под себя. Целовал он жадно, прижимался тесно, гладил тело откровенно. Мира отвечала неторопливо и размеренно. Она пока не знала, что должна делать и как, но хотела как можно скорее научиться. Потому и смотрела за Ромкой пристально и внимательно. И повторяла.

Гладкая кожа приятно скользила под пальцами, мышцы напрягались, отзываясь на прикосновение, стон вырывался из его груди всякий раз, как по шее, по кадыку, по линии нижней челюсти будто и навсегда перерезая нервные окончания, пробегался острый язычок. Вот только Рома остался недоволен. И демонстрировал он это недовольство весьма специфически. Его поцелуи становились жёстче, глубже, они бессовестно воровали дыхание и лишали концентрации.

– Мир, как насчёт того, чтобы сегодня только получать? – вдруг спросил он и Мира опешила.

Она всё ещё пыталась отдышаться и его рука внизу живота здорово мешала собраться с мыслями.

– Что… Что? – прочистив горло, уточнила она.

Рома чуть напряжённо улыбнулся, но быстрым поцелуем куда-то в висок, отвлёк от мыслей.