Волчья хватка-2

На дороге, прислонённый к дереву, стоял велосипед с двумя плетёными торбами, а чуть в стороне пожилой человек в старомодных, с толстой оправой очках стоял на ступеньках деревянной лестницы и срезал грибы с высокого, трехметрового ветровального пня. Внизу была расстелена плёнка, и опята, точнее одни шляпки, валились на неё частым дождём. Савватеев подошёл поближе — старик не обратил внимания, занятый почти ювелирным делом: в его замёрзшей, посиневшей руке вместо ножа оказалась опасная бритва. Тугие и плотные строчки грибов увивали весь пень снизу доверху, иногда превращаясь в густые шапки, и, видимо, требовались умение и осторожность, чтобы срезать их, не повредив ножек.

— Здравствуйте, — сказал Савватеев. — Здорово у вас получается.

— Да, — не глядя обронил интеллигентный старик. — Приходится делать хирургическую операцию.

Точными и быстрыми движениями он словно обрил шляпки грибов, которые мог достать, после чего спустился на землю, передвинул лестницу и лишь после этого убрал бритву и протянул руку:

— Прокофьев, профессор.

— Первый раз вижу, чтобы грибы собирали с лестницей, — признался Савватеев.

— Молодец, — благодушно похвалил старик и похлопал пень ладонью. — Постарался нынче, вон какой урожай. Сто пятьдесят килограммов дал.

— Один пень?

— Это не пень. Это мой кормилец, — старик полез по лестнице. — Пенсия маленькая, лекций сейчас не читаю… Не приглашают… Извините, надо спешить, а то перерастут.

— Кто перерастёт?

— Опята.

Грибы здесь и впрямь росли на глазах: сначала между старых корней появлялась короткая и толстая тычинка, затем её острие набухало и разворачивалось в мясистую шляпку. За несколько минут только что срезанные строчки вновь закурчавились и начали медленно раздаваться вширь. Тем временем Прокофьев закончил свою операцию на другой стороне пня и снова переставил лестницу.

— И так целый день, — объяснил он. — Страда…

— Интересно, — хрипловато сказал Савватеев. — Беспрерывный процесс…

— Только нынче, — пояснил профессор, работая бритвой. — На будущий год такого может и не быть.

— Это что, специальные удобрения?

— Обратите внимание на летние побеги деревьев. Они втрое больше обычных. И без всяких удобрений, естественный процесс.

— Отчего?

— Никто не знает… Я писал в газеты, к биологам обращался — никому не интересно.

— Может, от падения метеорита?

— Не исключено… Местные жители отслеживают этот феномен много лет. Есть воздействие радиоактивности, но говорят, и до войны так же было. И без метеоритов…

— А зачем поляну вспахали?

— Какую поляну?

— Где метеорит упал.

— Баруздин пашет… Весной посеют овёс с горохом. Подкормочная площадка…

— Вокруг заброшенных полей полно, а он полянки пашет…

Прокофьев на секунду оторвался от пня, поправил очки — разглядывал.

— Зверь боится больших полей, — сказал он, уже орудуя бритвой. — Он любит закрытые площадки. Чтобы раз — и в лес. И для охотников удобнее. Сел на лабаз, и все как на ладони…

— Вы охотник?

— Исключительно по грибам. В этом году повезло, — он вдруг обречённо вздохнул. — Что на будущий?.. Вы случайно собаку не видели? Рыжая немецкая овчарка?

Вот кто был владельцем застреленной во время захвата базы собаки…

— Нет, не видел, — проговорил в сторону Савватеев.

— Тоже была кормилица… Убили, наверное, эти, а говорят — убежала.

— Кто?

— Бандиты… На трех машинах приехали, местных пенсионеров в заложники взяли. Тут такое было!…

Этот профессор принимал их за бандитов, и Савватееву вдруг стало обидно:

— Почему вы так решили? Сразу бандиты…

— Они и раньше приезжали, стреляли…

— Охотники тоже стреляют…

— Эти, определённо, бандиты. И по внешнему виду… Но сейчас милиция приехала, прокуратура… Разберутся.

— А что бандитам нужно?

— Хозяина ищут… А вернее, его клады. Ходят с миноискателями, копают…

— Клады? Хозяин клады прятал?

Старик как-то виновато замолк, тревожно обернулся, и бритва затряслась в его руке:

— Простите… Вы кто?

— Я как раз из милиции, — Савватеев махнул удостоверением. — Все в порядке, не волнуйтесь…

— Значит, вы всех арестовали?

— Кого — всех?

— Егерей.

— Егерей арестовали.

— А как же база теперь? Растащат ведь все!.. И собаки! Кто станет кормить собак?

— Пусть об этом позаботится хозяин.

— Хозяин… Нет же хозяина!

— А вы его хорошо знали?

Прокофьев спустился на землю, сложил и спрятал бритву:

— Это был достойный человек, всегда готовый помочь людям. Я благодарен Вячеславу Сергеевичу…

— Почему был?

— У меня есть подозрение… И хорошо, если ошибаюсь!.. Его нет в нашем мире.

— Разве он не уехал за рубеж?

— Никогда и не собирался, — горестно заговорил старик. — В последний раз он был у меня в конце сентября. Деньги привёз, четыреста долларов и ещё девятнадцать тысяч нашими. Для меня это очень большая сумма… Доллары он стал отдавать мне в качестве платы за службу Люты, а наши деньги попросил передать Миле…

— Люта, это кто?

— Моя собака, овчарка. Она охраняла базу…

— А Миля?

— Это женщина… Молодая женщина, которая живёт в лесу.

— Милитина Львовна Скоблина?