Волчья хватка. Волчья хватка – 2 (сборник)

Савватеев предполагал что-то подобное, но природа взяла свое и он все-таки отвлекся на этот возглас, а секундой позже увидел, как бойцы с криком бросились в лес, ударила автоматная очередь, и скоро послышался шум борьбы.

Через минуту согнутого до земли и закованного в наручники егеря вывели на дорогу и поставили перед Савватеевым.

– Ты убил Каймака? – Он схватил арестованного за волосы и завернул голову. – Отвечай быстро! За что убил? С кем закапывал? С хозяином базы? Говори!

Сломать Карпенко жестким психологическим натиском было невозможно – в глазах светилась дерзкая и тяжелая ненависть.

– А пошел бы ты… вместе с Каймаком! Ну, вы достали!..

Старухи тут же подступили с двух сторон, заголосили и даже норовили схватить за одежду:

– Да что же ты делаешь-то, батюшка? Да как у тебя рука поднимается на безвинного? Не смей его трогать!

Боец оттаскивал то одну, то другую, но они с цыганской прытью снова кидались к Савватееву:

– Что же это творится, господи?! Если при власти, так разговаривай, как положено! А то как фашист!.. Отпусти-ка его! Сейчас же отпусти!..

Еще минута, и они бы вцепились в волосы – уже тянулись крючковатыми руками, и жалобные причитания насыщались угрозой. Савватеев оттолкнул от себя егеря, вытер о траву ладонь, испачканую чужим потом.

– После эксгумации зарою вместо трупа, понял?

Старухи отступили, но все еще продолжали кричать, стоя на пути:

– Гестапо! Тебе только людей мучить, изверг! Не власть, а бандиты, зверье! Никуда не пойдем! Хоть убей! Понятых он взял! Видали?!..

– В наручниках уведу! – Савватеев равнодушно обогнул старух по обочине и пошел вперед.

Он всегда тяготился особыми полномочиями и, когда приходилось применять их, сильно страдал потом и как всегда мучился от бессонницы. Но в интересах государства это приходилось делать, несмотря на собственные чувства и муки совести.

Сейчас он ужаснулся, представив себе, как надевает наручники на сморщенные запястья старух, однако только стиснул зубы. А они, немощные и беззащитные, женским своим чутьем уловили угрозу и хоть с ворчанием, да поплелись следом.

Если бы от них, как понятых, потребовали подтвердить детали эксгумации в суде, они бы подтвердили, поскольку судья, также наделенный особыми полномочиями, сломает их в два счета…

Оставленные для охраны бойцы откровенно спали на солнышке, расстелив брезент, а медик расхаживал возле захоронения, по-зековски заложив руки назад.

– Олег Иванович! – кинулся он навстречу. – Послушайте меня! Я вспомнил. Иногда камни ставят на могилу как заклятие! Чтоб никто не потревожил праха. У меня был случай!..

– Все это мистика, доктор! – оборвал его Савватеев, выдергивая брезент из-под бойцов. – Подъем!

– В это можно верить или не верить, но есть же общеизвестные факты! У меня нехорошее предчувствие… Отчего-то же сгорела электроника?

– Вы оба сошли с ума!

– Кто – оба?

– Со своим коллегой! Везде вас током бьет, шаровые молнии летают… По возвращении – обоих на покой. А сейчас исполняйте свои обязанности.

Эксперт тяжко вздохнул и развел руками:

– Как хотите. Но я вас предупреждал…

Савватеев позвал понятых, оставленных на дороге, а егеря велел поставить рядом с могилой. После неудавшегося побега Карпенко налился мрачной ненавистью и шел, не поднимая головы, тут же несколько оживился, огляделся и настороженно замер, обняв сосну, к стволу которой был прикован.

– Что, узнал место? – насмешливо спросил Савватеев и толкнул его плечом: – Или темно было, когда зарывали?

Карпенко вдруг ухмыльнулся и скосил взгляд:

– Ты давай копай, копай… А я посмотрю.

Бойцы отвалили камни в сторону и взялись за лопаты, окончательно разочарованный медик, пристроившись под деревом, начал писать протокол эксгумации, а старухи встали чуть в сторонке и горестно подперлись, словно на похоронах.

После того как сняли землю на два штыка и обнажились стенки могилы со срубленными корнями ближних сосен, в воздухе явственно запахло гниющей плотью.

– Ну что, не созрел еще для чистосердечного? – почти по-дружески спросил Савватеев егеря. – Пора бы уж. Оформим явку с повинной, а это и для прокуратуры, и для суда аргумент.

Егерь сосредоточенно помалкивал и не скрывал интереса, наблюдая за раскопками.

– Лучше сделать это сейчас. Запишем в протокол, что ты сам указал место захоронения. Помоги себе сам. Или я тебе начну помогать.

– Да отстань ты! – не глядя бросил Карпенко. – Помощник нашелся… Знаю я, как вы помогаете!

– Смотри, я тебе предлагал. – Савватеев отошел к медику и стал наблюдать за егерем со стороны.

Офицеры копали теперь по очереди, поскольку в тесноватой могиле уже было не развернуться; время от времени эксперт подходил, заглядывал в яму и сдерживал рвение бойцов, заставляя снимать грунт слоями – кажется, работа развеяла его мистическое настроение.

– Есть! – наконец сказал боец и сел на край раскопа. – Глядите…

– Понятых попрошу подойти ближе, – уже суконным голосом произнес медик, осторожно спускаясь в могилу.

Из песка торчали подогнутые и разваленные в стороны колени, а вернее то, что от них осталось…