Волчья песнь (СИ)

Волки отправились обратно. Люди поползли вбок — к мосту, двигаясь до тошноты размеренно и плавно — так, что их движения казались продолжением темноты. Это казалось чудом — или безумием. Проползая буквально за спиной у часового, Лесные Псы, как мухи, один за другим перебирались на… нижнюю, внутреннюю сторону моста и карабкались по конструкциям спиной к земле. Они прижимались к брёвнам, чтобы не выделяться на силуэте моста. Вот тут помогала мягкая обувь — цепляясь пальцами ног, упираясь ребром ступни, пяткой, потихоньку… Руи впивались в алейшие щели, пальцы стали стальными клиньями.

— Может быть, это и есть счастье? — еле слышно прохрипел Димка. Над ползущими прошёл часовой; слышно было, как он с хряском и скулёжем зевнул. Собственно, он там ходил регулярно — и так же регулярно заразительно зевал…

Пальцы Нины проскользнули в щель между брёвнами, и часовой наступил на них. Девушка молча побелела — так, что её лицо даже обрисовалось во тьме — но не пошевелилась и не издала ни звука, а через несколько секунд она уже ползла дальше.

Спуск оказался трудней. Спускаться пришлось вниз головой, напрягая все силы, чтобы удержаться… но наконец все перебрались через мост и залегли в пыльной, сухо пахнущей траве по краю аэродромного поля. Он стальных плит, которыми была выложена полоса, несло дневным жаром. Справа начиналась комплексы управления и бесконечные склады и ангары. Гигантская белая туша самолёта, которую подтянули к распахнутым воротам одного из складов, разгружалась прямо туда — сновали платформы, в две шеренги замерли охранники. Дальше на необъятном поле застыли разбросанные далеко друг от друга громады других самолётов — с погашенными огнями — и остроугольные силуэты атмосферных истребителей. Примерно в полутора километрах виднелся ярко освещённые въезд под землю — в бункерные ангары для боевой авиации. Ещё дальше можно было различить "остров" диспетчерской — весь утыканный ажурной арматурой антенн.

— Значит, слушаем, — Сашка указал подбородком на диспетчерскую. — Горь, бери Гальку с Люськой. Уничтожьте диспетчерскую. Осторожней на поле, они могут посветить прожектором.

— Понял, командир, — Горька туже затянул повязку, забрав под неё волосы, выбившиеся было на лоб. Подмигнул: — Пошумим, как следует!

— Да уж постарайся… Мы с Димкой возьмём на себя самолёты — расстреляем, сколько успеем. Мирко, Бранка, Нина — попробуйте что-нибудь сделать со входом под землю.

— Сделаем, — коротко и без объяснений откликнулся Мирко.

— Так. Дик и Машка — займитесь той штукой, которая разгружается. Первым начинает Горька, это сигнал — за ним остальные. Ну — разошлись!..

…Группы Горьки и Мирко перебежали к топливозаправщику, стоявшему на краю аэродрома. Водитель скучал в высокой кубической кабине, пока его гигантскую цистерну закачивали топливом; в каких-то двадцати метрах стояли несколько спецназовцев.

— Подъедем? — озорно подмигнул Горька. Мирко ухмыльнулся и кивнул:

— Не против.

Перебежав к кабине, Горька вспрыгнул на подножку и, прежде чем водитель успел хоть что-то сообразить, ударил его кинжалом — раз, другой, третий — насмерть. С другой стороны вспрыгнул Мирко и скорчился между сиденьем и приборной доской. Девушки бесшумно и ловко "оседлали" цистерну и легли на ней, держась руками за разборочные люки.

Кто-то из спецназовцев обернулся — но ничего подозрительного не заметил. Сзади заправщику скомандовали отъезжать, и Горька, не без труда орудуя рычагами, заставил машину тронуться в нужном направлении.

— Захват служебного транспорта, — пробормотал Мирко, стараясь удобней устроить ноги, руки и автомат. — Сколько это лет, как думаешь?

— Согласен на пожизненное, если ты мне его гарантируешь, — хмыкнул Горька. — Так… экспресс отправляется.

— Не стряхни девчонок, лихач…

Девчонки между тем отцепили шланг и отвернули вентили. Горючее хлестало на плиты по ходу заправщика, растекаясь широкими чёрными лужами…

… - Так… снаряды… зажигательная смесь… авиабомбы… а это снаряды к орбитальным орудиям… — Дик облизнул губы.

— Если взорвать этот самолёт, то начнут рваться все склады! — азартно шепнула Машка.

— Предложи — как, — вздохнул Дик.

— Пробраться в кабину и толкнуть самолёт назад…

— Дурочка, — ласково сказал Дик, — во-первых, кто это сумеет, а во-вторых, самолёт задним ходом не поедет. Никак. Нет… нужно что-то другое…

— А если пальнуть из подствольника в дверь склада?

— Ох, едва ли там рванёт достаточно сильно, чтобы повредить контейнеры…

— А если этим? — девчонка достала из чехла за спиной наствольную гранату. — У меня две, если что…

…Легко и неслышно Горька взбежал по решётчатой лестнице на верхнюю площадку, выдёргивая из чехла обрез. Задержался, осматриваясь. Ему показалось, что на аэродроме стало тише; юношу посетила идиотская мысль — а что, если джаго догадались о диверсии, и вся эта тишина — лишь секунды перед беспощадным режущим светом и шквалом огня со всех сторон? Он перевёл дух, покачал головой. Ну — пора!