Волчья песнь

А потом, будто услышав в моей голове воспоминание о том дне, когда мы впервые встретились, Джо Беннет произнес:

— Прости, — его голос был глубоким. Хрипловатым. Сильным.

— За что? — сыграл я свою роль.

— За то, что заставило тебя грустить, — ответил он.

— Мне снится сон. Иногда так бывает. Кажется, словно все наяву. Но потом оказывается, что нет.

И пришлось напомнить себе, что мы уже не те, кем были тогда — маленький мальчик на грунтовой дороге и большой туповатый Окс, к которому всю жизнь будут дерьмово относиться.

— Ты не спишь, — его голос дрогнул. — Окс, Окс, Окс. Разве ты не видишь?

— Не вижу чего?

— Мы так близки друг к другу, — прошептал он, словно если бы говорил чуть громче, это оказалось бы неправдой.

И это прозвучало уже не так, как много лет назад. Не эти слова он мне сказал, когда был маленьким торнадо, сидящим на моей спине, но их оказалось достаточно. Потому что мы с ним действительно были. Мы были так невообразимо близко друг к другу, ближе, чем за последние три года, и все, что мне оставалось — сделать первый шаг. Все, что мне нужно было — распахнуть объятия, и он тотчас оказался бы в них. Если бы только захотел. Если бы только этого захотел я.

Я не шевельнулся.

Но Джо еще не закончил.

— Мама, — сказал он, не сводя с меня глаз. — Мам. Ты должна понюхать его. Это похоже… я даже не знаю, с чем сравнить. Я гулял по лесу, проверяя нашу территорию, чтобы быть как папа, а потом… — Он на мгновение прикрыл глаза. Мы все затаили дыхание. И Джо продолжил: — Я увидел его, сначала он не заметил меня, потому что я хорошо охочусь. Я был весь такой рррр и грррр, но потом почувствовал это снова, и оказалось, что это он и я просто бум… — Джо вновь открыл глаза. Они наполнялись красным цветом Альфы. — Даже не знаю. Ты должна принюхаться к нему, а потом сказать мне, почему это как конфеты и шишки. Так эпично и восхитительно.

Его голос затих.

Среди деревьев запел жаворонок.

Трава колыхалась на ветру.

— Окс, — произнес он.

— Альфа, — ответил я, едва сдерживая гнев в своем голосе.

Он слегка поморщился, прежде чем кивнуть в ответ.

— Альфа. — И Джо не вторил мне. Он меня признавал.

Потому что это больше не была его территория.

Каким-то образом она стала моей.

Робби опять мягко положил руку мне на плечо.

Джо снова перевел взгляд на Робби. Посмотрел ему в лицо. Потом туда, где он касался меня. Вновь вернулся взглядом обратно ко мне.

И зарычал. Предупреждающе. Ко мне прикасался какой-то незнакомый ему другой волк.

Все напряглись.

Робби зарычал в ответ и, прежде чем я успел его остановить, перемахнул через меня, и приземлившись перед стаей, чуть пригнулся, оскалив зубы.

Картер с Келли мгновенно выпустили когти и клыки в ответ, как по команде заслонив собой Джо, ожидая, что сделает Робби дальше. Остальные за моей спиной тоже пришли в движение, принимая натренированные тактические позы, готовые сражаться, если понадобится, в случае нападения на меня, чтобы защитить своего Альфу.

Все должно было быть совсем не так.

Все, что сейчас происходило.

Мне это не снилось.

Я не спал.

— Довольно, — велел я.

Робби тут же поник.

Как, впрочем, и Картер с Келли.

Они расступились, вновь открыв Джо для обозрения.

Гордо так и не сдвинулся с места ни для атаки, ни для защиты.

Робби смущенно потер затылок и выпрямился.

— Я бы сделал это снова, — пробормотал он.

— Знаю, — ответил я. — Но в этом нет необходимости.

Он коснулся моего плеча, возвращаясь на свое место позади меня.

Я снова посмотрел на Джо.

— Ты здесь, — коротко. Сразу к делу.

— Так и есть. Мы здесь.

— Ты сделал то, что намеревался?

После секундного колебания он ответил:

— Нет.

Это… Я не знал, как на это отреагировать.

— Почему нет?

— Все изменилось.

— Значит, все это было напрасно.

— Я бы так не сказал. Посмотри на себя.

— Посмотри на меня, — повторил я.

— Нам здесь рады? — спросил Джо, и это был самый важный вопрос. Потому что Альфа территории должен был дать свое согласие другой стае. Так уж все устроено.

Но это не должно было касаться его. Их.

— Это ваш дом, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — Вам не обязательно спрашивать об этом.

— Обязательно, — сказал он, и красный цвет в его глазах сменился привычным голубым, ярким и глубоким. — И тебе это прекрасно известно, Окс, так же, как и мне. Особенно теперь, когда ты… это ты.

На краткий миг я подумал, не сказать ли «нет». Нет, вам здесь не рады. Нет, вы нам не нужны. Нет, мы не хотим вас видеть. Потому что вас не было слишком долго. Вы оставили нас одних. Ты поставил других превыше нас. Ты был эгоистом. Жестоким эгоистом. Ты был нужен нам. Ты был нужен мне. Мать твою, ты дико был мне нужен, а ты ушел…

— Добро пожаловать, — ответил я. — Вам здесь рады. Всем вам.

Все слегка расслабились.

Кроме нас с Джо.

— И надолго? — поинтересовался он.

Будто трещина в стене.