Волчья звезда

Дважды посвященный развернулся и снова пошел к харчевне. Недалеко от входа Ратмир остановился, достал кошель и вынул небольшой пузырек с наговоренной водой. Протянув пузырек молодому волхву, дважды посвященный «проговорил» на мыслеречи:

«Войдешь в харчевню, поставишь эту воду на стол своим... „друзьям“, скажешь вслух: „Вам подарок от Импалуберга“ – и сразу, предупреждаю, сразу! – выйдешь! Понял?»

Парень сжал пузырек в кулаке и кивнул.

«Повтори, что надо сказать!» – потребовал Ратмир.

«Вам подарок от Импалуберга», – повторил волхв.

«Иди!» – приказал дважды посвященный.

Тороп повернулся, в два шага оказался перед входом в харчевню, толкнул дверь и, прежде чем войти, еще раз быстро взглянул на Ратмира. Тот ободряюще кивнул, и волхв скрылся за дверью.

Не прошло и минуты, как юноша вышел из харчевни, быстро подошел к Ратмиру и доложил:

«Господин, я сделал все, как ты сказал, но... ничего не произошло!»

«А ты не заметил, никто из них не открыл пузырька?» – поинтересовался дважды посвященный.

«Открыли и даже понюхали содержимое! А изверг еще поинтересовался у многоликого, кто такой Импалуберг...»

«Вот как?! Тогда постоим немного, подождем...» – откровенно усмехнулся Ратмир, однако Тороп чуть встревоженно предложил:

«Господин, может быть, нам лучше отойти подальше... Они собирались расплачиваться, так что вот-вот могут выйти...»

Ратмир посмотрел на парня и улыбнулся:

«Пусть выходят... Неужели ты думаешь, я не смогу отвести им глаза!»

И действительно, спустя несколько минут дверь харчевни распахнулась и на улицу вышли знакомые Торопа. Лица у них были оживленные, они, не слишком поспешая, прошли мимо двух волхвов, совершенно не обратив на них внимания. Ратмир, а за ним и Тороп, отстав на тройку шагов, пошли следом за парочкой, прислушиваясь к их разговору.

«Купец» достаточно громко, словно бы продолжая начатый в харчевне разговор, басил:

– ...Занимательный парень! Интересно, у них в университете все такие... чумоватые?! Надо же, самых элементарных вещей не может взять в толк! Да еще какой-то пузырек с водой нам подсунул!

– А, по-моему, он достаточно толковый, – не согласился с ним оборванец. – Сразу сообразил, где и как поживиться можно... Я вот думаю, может, нам самим в эту самую башню забраться, а то, глядишь, паренек первым это дельце обтяпает, а нам потом ничего и не перепадет!

«Купец» бросил быстрый взгляд на своего оборванного товарища и уточнил:

– Ты думаешь, этот... молокосос может решиться?

– Так мы ж его в угол загнали! – хмыкнул оборванец. – Вдруг попробует?!

– Нет... – покачал головой «купец». – Кишка у него тонка на такое дело решиться. – Он секунду подумал и уверенно добавил: – Нет! Не сунется! Потрется, потрется еще день-два, да и поедет из города... Вот тогда мы и возьмем разведанное им барахлишко!

«Паразиты! – донеслась до Ратмира отчаянная мысль молодого волхва. – Паразиты!»

«Не надо волноваться, – спокойно отозвался дважды посвященный. – Они уже ничего взять не смогут...»

И словно в ответ на мысль Ратмира «купец» вдруг застыл на месте, вскинув руки к голове и сжав ладонями виски. Оборванец по инерции сделал еще пару шагов, затем обернулся к своему товарищу и удивленно спросил:

– Ты что?..

В ответ «купец» вдруг тупо, с каким-то странным хриплым надрывом замычал:

– Ы-ы-ы-ы-ы...

– Да что с тобой?! – уже всерьез встревожился оборванец и, протянув руку, сделал шаг к «купцу»... Однако он не успел поддержать своего товарища! Одетый в темный плащ многоликий захрипел, и под этот хрип рухнул ничком прямо в утоптанную сотнями ног пыль! Раза два-три дернулись его ноги и руки, а затем он затих... Оборванец осторожно перешагнул через лежащего «купца», склонился, словно пытаясь заглянуть в уткнувшееся в пыль лицо, и вдруг глубокомысленно заявил:

– Слушай, дружище, ты лежишь неправильно. Так ты наглотаешься пыли и вообще дышать не сможешь! Перевернись на спину и лежи сколько тебе угодно будет...

Вокруг них начал собираться народ. Близко никто не подходил, но окружили плотно, внимательно наблюдая за странной парой и тихо переговариваясь между собой. А оборванец продолжал свой, становившийся все более странным, «разговор»:

– И вообще, валяться после завтрака вредно... – он быстро наклонился, прислушался... – да еще к тому же и не дышать. Если ты сейчас же не начнешь дышать, воздух у тебя внутри застоится и протухнет! Ты думаешь, почему мертвяки так дурно пахнут? Именно потому, что не дышат, и воздух у них в пузе застаивается и протухает.

Оборванец быстро уселся рядом с головой своего бездыханного товарища и заговорил быстрее, сбивчивее:

– Давай... я тебе... сейчас... покажу, как надо дышать! Раз! – Он с всхлипом втянул воздух. – Два! – Выдохнул, снова со всхлипом вдохнул. – Ну, давай, повторяй за мной!.. Или совсем разучился! Ну – раз!

Тонкий женский голос вдруг возвысился над собравшейся толпой истерическим вскриком:

– Сдурел!

И тут же раздался мужской, рассудочный бас:

– Позовите стражу, этого... который дышит, надо связать да к лекарю, а дохляка в мертвецкую!