Волчий берег (СИ)

Отчего-то хотелось поспешить, словно можно опоздать. Как? К чему? Ноги однако не слушали, почти бежали вперёд. Вряд ли Людмиле что-то грозило, не стали бы её насильно княгиней делать, но лучше убедиться. Не хочу, чтобы она попала под раздачу.

Ах ты ж, надо было подумать прежде, чем вбегать в гостиную без стука! Конечно, ничего не случилось… непоправимого, просто Людмила и Ярый разговаривали у окна. Тихо говорили, с серьёзными лицами. Только Людмила голову опустила и стояла смущённая, а Ярый… я и не знала, что он тоже может вот так смотреть – словно его ничего не бесит.

– Я не помешала?

Не бежать же обратно в коридор, это и вовсе будет глупо.

– Какое это теперь имеет значение? – Ярый ухмыльнулся, внимательно посмотрел на меня. – Ты, Жгучка, реши уж, другом меня считаешь или врагом. И если другом – доверяй!

Нет, он прав, конечно, и что смотрит с укоризной, и что мимо проходит, качая головой, да и я на самом деле другом его считаю… Но Людмила – это тоже подруга.

– Жгучка?

Когда мы остались одни, Людмила улыбнулась.

– Ты чего вбежала? Пожар? Наводнение? Стены рухнули?

– Нет, не рухнули. Просто я узнала… он тебе что сейчас говорил? Неужели предложение делал?

Ага, глаза опускает, а по лицу видно – делал.

– Ты выйдешь за него замуж и станешь Великой княгиней? Верно?

– Да.

– Правда, я не знаю… ну, стоит так или нет, мне главное, чтобы ты сама этого хотела. Ярый и без руки, конечно, кого хочешь уговорит. Да ещё – княгиня! Но почти за первого встречного… Не то чтобы я не желала тебе… Я о нём хорошо думаю, правда! Он хороший! Семью если заведёт, то честен будет. Просто… Я хотела сказать, если не хочешь, можешь не выходить за него замуж. Я попрошу, меня послушают!

– Нет. – Людмила странно вздрогнула. – Я поняла, о чём ты. Но ведь мне необязательно соглашаться, они сказали, заставлять не станут, если что, другую можно найти. Только дело вовсе не в том, что я этого сама хочу. Не знаю. Может показаться… вроде как я стану богатой и как бы отомщу отцу своему, которому я никогда не была нужна, за всё сразу. Нет, это не так. Не знаю, какими словами объяснить, но я… я словно должна стать княгиней. Будто знаю, что так правильно. Что так должно случиться. Словно на роду написано, так говорят.

– Да, но замуж… Ты ж его не знаешь.

Она пожала плечами.

– Он мне только что сказал, что постарается сделать меня счастливой, если я пойду навстречу, а я поверила…

Вот и весь разговор.

Не смеяться же? Сказал – а она поверила. Хотя, если вспомнить, сколько нас таких, и ведь не крикнешь – никогда и никому не верь! Ведь на самом деле один сказал – наврал, второй… а потом встретился тот, что сказал правду.

– Свадьба уже завтра. Поможешь мне?

– Я не знаю, чем.

– Сказали, только платье да украшения подобрать, чтобы все видели, кто я. А угощение и для местных, и для гостей с улицы уже готовят. Бумаги тоже составят.

– В платьях я мало разбираюсь, как княгиня одевается, тем более.

– Значит, вдвоём и научимся. – Людмила тихо улыбнулась. – Тебе ведь тоже придётся.

Об этом я не думала, не хотела. Слышала, конечно, что Гордей стал князем, но это не укладывалось пока в мою бедную голову, которую ещё недавно занимали только прыжки по саду и сладкие мозговые косточки.

Странно, но мы успели. Всегда казалось, чтобы свадебный пир закатить, нужно месяцы потратить, каждую мелочь предугадать да до ума довести, а вышло, если очень нужно, и дня хватит. Конечно, не обошлось без тётушек-нянюшек, которые остались, хотя княжну Анатосию давно отправили к схимникам, а подружек её по домам. О бывшей княжне я тоже не думала. Вернее, когда я узнала, жалко было, конечно, но я просто представила, что сделали бы люди Великого князя с сёстрами Гордея, если бы те попались им в руки… и монашеский путь показался не таким уж страшным.

Так вот, тётушки и швей привели, и платье вынули из сундука, ещё то, в котором первая жена Великого князя замуж выходила, да недолго прожила после этого. Была слаба здоровьем, все говорили, а Великий князь всё одно пожелал на ней жениться. Любил, говорят.

Платье было таким красивым, что слепило глаза. Ничуть не пожелтело, нигде не прохудилось, да я сама бы в таком замуж вышла!

Ну, так я сказала Людмиле, чтобы лишний раз не напоминать, что платье чужое. Да и всего-то нужно было, в нём перед толпой показаться, что на площади собралась, а на само празднование можно переодеться в другое, швеи много готовой одежды принесли, которую прежде никто не надевал.

Саму свадьбу я мало запомнила, волновалась так, будто у самой сейчас судьба решается. И Людмила как снежная статуя была, испуганная, покрытая сверкающий инеем, то есть множеством драгоценностей, которые вытащили из сокровищницы. Нянюшки теперь причитали над Людмилой так, будто всегда вокруг неё прыгали, а ведь я помню, как её шпынял каждый встречный, как слуги её недолюбливали.

Во время обряда Ярый смотрел на невесту с каким-то удивлением, по-новому, словно пытаясь рассмотреть, что в ней не такого, как у остальных женщин. Что в ней из тех качеств, которые приводят к долгой счастливой семейной жизни?