Волчий берег (СИ)

– В князе должно быть зло. Он должен делать зло. Знаешь, в чём отличие князя от прочих лихоимцев? Это зло не принесёт ему ни выгоды, ни даже радости. Это зло будет точить его изнутри всю жизнь, не даст покоя. Всю твою долю, сколько ни суждено, ты будешь бороть в себе это зло, не выпуская наружу, носить его в себе, как плошку с ядом. И только князь на это способен. Одолеть, не пролить едкую отраву на других, на свой народ, на близких. Не дать никому почуять… Вот твой долг. Невидный простому люду тяжкий жестокий долг.

Гордей не спорил тогда. И сейчас не спорил. Его дни стали как один – бесконечными, но летящими словно клинки. Острые, опасные, несущие на своём блестящем жале смерть.

Его люди умирали, его народ снялся с места и прятался в глубине земель, дети голодали, а женщины становились вдовами.

Где-то там, далеко, его душа. А он не может к ней пойти. Не может бросить всё, и уйти спасать её!

В глазах белело от отчаяния. Но долг…

– Быть князем – это не в красивом платье ходить. – Говорил безумец. – Это – отдать за своих всё, что у тебя есть. Легко отдавать ненужное – удобную перину, тёплую печь да ласки щедрых подружек. Однако отдать свою душу – настоящая жертва. То, что может только истинный князь.

Гордею в те мгновения хотелось убить Махова, оттаскать за тощую бороду, поднять старую голову кверху и перерезать горло, которое столько говорит.

Но он Князь.

И сейчас ненавистный голос, сказавший правду, слышался в шуме ветра, в шорохе травы. До Сантанки Гордей дошёл пешком, физические нагрузки утомляли тело, не давали по ночам метаться то в жаре, то в ознобе.

Издалека увидел у своей избы тонкую мальчишескую фигурку, которая изнывала, дёргалась, нипочём не сидела на месте. Во дворе кроме мальчишки был только Ярый, сидел на лавке с угрюмым лицом, наблюдал за гостем, который словно тёк по двору.

Подойдя, Гордей взглянул гостю в лицо и на миг опешил. Вовсе не мальчишка, девка.

– Вожак!

Тонколицая, рыжая, юркая.

– Ну?

Она рухнула на одно колено, склонила голову, но тут же задрала вверх, глаза так и сияли. Веснушками усыпана, а кожа розовая, как у наливного яблока.

– Я принесла тебе весть.

– Ты?

– Да! – девчонка словно и не заметила насмешки. – Твоя душа спасла меня и передала тебе кое-что.

Гордей думал, что покачнулся. Удивился ещё – отчего Ярый не бросается на помощь. Потом понял – нет, не было такого. Стоит, словно ноги в землю вросли. Словно тощая девчонка не принесла весть от единственного на свете существа, о котором все мысли.

– Твоя душа выпустила меня из клетки! Нас обеих везли в столицу к Великому людскому князю. Я волчицей оборотилась, когда меня поймали, чтобы не тронули. Ну вот, она в дороге придумала, как меня выпустить! Притворилась, что я ручная, пасть мне вроде как тряпкой замотала. Только тряпку совсем не затянула! В общем, я верёвку перегрызла, покусала парочку людей и сбежала! Всю дорогу бежала, ни ночи целой не отдохнула! Она просила тебе кое-что передать. Слышишь, Вожак?

– Говори.

– Она сказала, что справится. Что будет ждать тебя, сколько потребуется, а ты зря не волнуйся. Поступай, как должен. Вот что она сказала!

Ярый опустил глаза.

Ответить было нечего. Глупая маленькая волчица верила в то, что принесла, но Гордей… Как его душа может справится?

– Зачем её везли к Великому князю?

Впервые восторг на почти детском лице поутих. Ненадолго.

– Хотят выдать замуж за Царейко! Не знаю, кто такой, но я видела его… как кукла ряженая! Отчим её сговорился.

– Ярый? Царейко это же воевода княжеский? Тот, что воевода на словах да на получение почестей? Народу вместо красивой картинки показывать?

– Да. Настоящий у них другой, тёртый вояка, не чета Царейко этому.

– Не будет, не будет свадьбы! – Юная волчица почти пританцовывала на месте.

– Отчего же?

– Придумает она что-нибудь, точно! Мы долго вместе были, я узнала твою душу – она выкрутится!

Девчонка снова склонила голову и важно добавила:

– Вожак, оставь меня в своём войске. Я буду помогать! В бой пойду!

Гордей покачался на месте, повернулся к дому.

– Нет. Возвращайся в деревню, ищи мать. Есть у тебя?

– Да. И братья с сёстрами, но я не хочу домой. Возьми меня врага бить!

– Нет.

– Но я! Подожди! Я знаю, что женщины в ваших рядах есть. Что они тоже защищают Звериный народ и землю! И даже в Ярость впадают! И ты им не отказываешь. А мне почему нельзя?

– Иди прочь. – Коротко повторил Гордей и ушёл в дом. Нужно ещё прочесть новости. Лесные хотя и приостановили наступление, испугались жертв, но назад не развернулись.

– Почему? – Кричала со двора девчонка. – Почему мне нельзя помочь?

– Иди домой, – это уж Ярый подоспел. – Князь сказал, решения своего не изменит.

– Но я могу!

– Что ты можешь? Побывала в плену, шкуру целой сохранила благодаря удаче, думаешь, можешь теперь много?

– Да! У вас тут есть женщины!

– Те, что всех потеряли. И они умирают так же легко, как мужчины. Ты думаешь, именно тебя пронесёт, именно ты живой останешься, но это не так. Ты не переживёшь первой схватки.

– Но я…

– Всё.

Ярый не повышал голос, давно за ним такого не водилось. Но слушались теперь его куда быстрей.