Волчий билет

Зато на каких крыльях ты летел потом домой! Я, наверно, никогда не был так счастлив. Да еще если удавалось купить бутылек витаминок в аптеке. По-настоящему вкусные конфеты, в моем детстве, если и существовали, то прятались под прилавок, оттуда и выражение – продать из-под прилавка, но это я только слышал, что так бывает. И потому, купить что-нибудь вкусное можно было только в аптеке. Если повезет, то гематоген или белые такие большие таблетки, аскорбиновая кислота, если нет – витаминки. Взрослые нас пугали, что нельзя есть больше двух этих малюсеньких желтеньких шарика в день, иначе будет плохо. Ага, бутылек улетал в течение часа, не без моральных мук, конечно. А страдал потом только сугроб от нового художника.

Но в этот раз все прошло абсолютно безболезненно.

Через два часа я уже был с новыми временными зубами, которые смотрелись лучше, чуть белее родных. Через два дня должны поставить постоянные. Но и с этими уже можно ехать на плаху, потому я значил Семенычу встречу на вечер, а сам поехал пока в «Кавказ». Саида там не застал, знакомая уже официантка предложила мне телефон, чтобы сбросить ему сообщение, но я отказался, так как до встречи с Семенычем оставалось немного времени. Попросил только передать ему, если появится, что заеду завтра позавтракать, часов в десять.

Семеныч ответил, что будет в восемь. Я приехал заранее и сразу заказал бутылку водки, закуску, мясо, короче, как обычно, стол для серьезного разговора.

Семеныч вошел, мрачный, оценил стол, чуть подобрел, кивнув.

– Извиняться пришел? – поздоровался он, снимая пиджак, но все равно, старался быть строгим.

– Да, – кивнул я, сразу схватился за бутылку, как за соломинку, налил две стопки, – Знаешь?

– Конечно.

– Я не мог тебе сказать, – слово, извини, я старательно избегал, но выглядел виноватым, – Уговор был не говорить никому. Иначе появятся исключения, потом еще исключения, короче, сам понимаешь.

– А я, думаешь, не понял? – Семеныч взял стопку, подождал, когда я подниму, чокнулся, замахнул без тоста, не закусывая, налил еще нам обоим.

– Ты сразу все понял? – искренне удивился я, – А че не сказал?

– А зачем? Вы затеяли игру, я понял смысл, зачем ее ломать? Жалко портить, неплохо получалось, вы молодые просто, провести такого старика как я, слишком сложная затея, но если остальные поведутся, интересно же, что будет, – улыбнулся он, расслабился и откинулся на спинку, сразу же сбросив напускную строгость.

То ли ему действительно было весело от этой истории, то ли одна стопка водки на него так действует, что строгость его сразу пропадает? Или он блефует? Делает вид, что мы его не провели, стыдно признаться, что повелся на развод? Вряд ли я узнаю об этом когда-нибудь, да и какая разница теперь, не стоит забивать голову. Надо быстрее выпить вторую, поэтому я ее быстро поднял и протянул, предлагая чокнуться.

– Ну, Семеныч, вот кто оказывается охотник, а кто зверь, – сказал я с восхищением, выпив, прозвучало, как тост.

– А что случилось-то, где вы прокололись?

– Да нет, вроде нас кто-то сдал, из своих, не можешь помочь узнать?

– Нет, Валиев мне ничего не скажет, не те отношения у нас, – немного подумав, ответил он.

– Он мне сказал, что у тебя теперь проблемы по службе, это правда?

– Да нее, – как от комара отмахнулся Семеныч, потянувшись за бутылкой, – Это он на понт тебя брал, чтобы ты помощи не ждал ниоткуда, обычное дело.

– Но информацией-то он владеет.

– То, что я общался с Хохлом, не такая-уж большая тайна, всех все устраивало, – показал он пальцем вверх, – Так и ты меня не подводи, именно с тобой я здесь сижу, а не с Филом каким-нибудь, – протянул он мне стопку, как будто тоже произнес тост.

– Ты, кстати, успел выяснить что-нибудь, ну ты меня понимаешь, – продолжил он, закусывая.

– Нет, не повелся никто.

– Жаль, очень жаль, не стоила игра свеч.

– Возможно, посмотрим, – машинально пробормотал я, заметив, что Семеныч старательно избегает темы бойни, а ведь это его работа. Тем лучше, ведь о чем – о чем, об этом мне точно не хотелось говорить, а с ним в первую очередь. Я искренне почувствовал благодарность к этому человеку, и симпатию, да так, что дал слабость, наверно, под действием спиртного, что предложил следующий тост:

– Семеныч, за тебя, и спасибо тебе, за все, – и тут же осекся, подумав, так ведь и за уважение зайдет речь.

– Спасибо, Игорь, выказывать уважение старшим – это то, что мы теряем, – как будто мысли прочитал, протянул Семеныч стопку, – И за тебя.

Полбутылки уже нет, заметил я, теперь все понятно, почему нас на такие любезности понесло.

Дальше я постарался увести разговор подальше, вроде получилось, поболтали ни о чем, допили, уже более размеренно, бутылку и разъехались.

На прощание Семеныч намекнул, что давненько нас Дед не баловал, я выразил такое же мнение.

Хорошо, одним меньше, завтра Саид.

Но Саида я наутро не застал в «Кавказе». Вместо него меня ждали два его племянника, Юнус и Магомед, если не ошибаюсь, с обычным кавказским завтраком.

Обнялись, здороваясь, как у них принято. Они извинились за Саида, сказали, уехал на родину, проведать стариков, ненадолго.