Волчий блокнот

Лишь иностранцы, английские моряки XVI века, ходили туда сами — и сами, от первого лица, об этом писали: я там был. Дневники англичан не столь живописны, как слухи, чтение их нередко утомительно из-за топографических подробностей, описаниями берегов, направлений ветра, зато авторы головой ручаются за свои слова. Порой буквально, как Уиллоуби, которому не суждено было вернуться из путешествия. Нордкап они с Ченслером еще огибали вместе. Затем разразился шторм, корабли разметало в разные стороны, и мореходы потеряли друг друга из виду. До Англии удалось добраться лишь Ченслеру на «Эдуарде Бонавентуре». Остальные фрегаты полтора месяца бороздили Ледовитый океан, пока не оказались заперты льдами недалеко от Канина Носа, где Белое море впадает в океан.

«21 сентября, — записал Уиллоуби в вахтенном журнале, — мы вошли в гавань и бросили якоря на глубине 6 сажен. Гавань эта вдается в материк приблизительно на 2 мили, а в ширину имеет поллиги. В ней было много тюленей и других больших рыб, а на материке мы видели медведей, больших оленей и иных странных животных и птиц, как, например, диких лебедей, чаек, а также других, неизвестных нам и возбуждавших наше удивление. Пробыв в этой гавани с неделю и видя, что время года позднее и что погода установилась плохая — с морозами, снегом и градом, как будто бы дело было в середине зимы, мы решили тут зимовать. Поэтому мы послали 3 человек на ю.-ю.-з. посмотреть, не найдут ли они людей; они проходили три дня, но людей не нашли; после этого мы послали еще 4 человек на запад, но и они вернулись, не найдя никаких людей. Тогда мы послали 3 человек в юго-восточном направлении, которые таким же порядком вернулись, не найдя ни людей, ни какого бы то ни было жилища».

Судя по этим записям, в январе команда Хью Уиллоуби еще была жива. Саамы обнаружили экспедицию спустя год, следующей зимой. Стоявшие на якоре корабли вмерзли в лед. Султанчики инея на вантах, мертвые люди, масса товара.

Тем временем Ченслер, не дождавшись спутников, продолжил путь один — в неведомые края. Да так далеко, что, по его собственным словам, достиг мест, где вовсе не было ночи: над морем — грозным и могучим — все время стояло солнце. Это позволило идти без остановок и за несколько дней, с Божьей помощью, добраться до большого залива, длиной сто миль, а то и больше. Там судно бросило якорь. Местные рыбаки, перепуганные размерами и непривычным видом фрегата, кинулись наутек. Когда Ченслер их догнал, они в отчаянии пали перед капитаном ниц и стали целовать ноги.