Волчий пастырь. Том 2

Убрав руки от лица Дженнифер, я аккуратно провел ей по плечам, мягкими прикосновениями опускаясь ниже и ниже. После чего подхватил ее под ягодицы, удерживая в воде и приподнимая. Дженнифер снова задрожала – но теперь уже не от волнения. В этот самый момент я вновь почувствовал чужое присутствие – и оттолкнувшись от бортика, намеренно создав громкий плеск воды, чтобы отвлечь от чужеродных звуков Дженнифер, развернулся. Так, что оказался лицом ко входу в спа-зону.

В дверном проеме стояла Несса. Немного растрепанная, слегка одетая. В руке девушка держала полупустую бутылку вина. Как раз в тот момент, когда Несса сквозь парящее марево нашла нас взглядом, Дженнифер негромко, но чувственно ахнула. Она, все также зажмурившись, сильнее прижалась ко мне, крепко-крепко обхватив руками и ногами. И запрокинув назад голову, вслед за своим следующим движением бедер, Дженнифер вскрикнула еще громче.

Несса, постояв в двери, совершенно не скрывая мимикой тела неудовлетворения, сделала несколько хороших глотков из бутылки. Поймала мой взгляд, разочарованно покачала головой. После чего беззвучно выругалась (точно выругалась, я по губам прочитал) и покинула спа-зону.

Я же после этого сосредоточился только лишь на Дженнифер.

Глава 12

Люблю это сладкое состояние полусна. Когда уже не спишь, но еще не проснулся. Особенно люблю, когда есть стойкое знание, что сегодняшним утром ты сам повелитель своего времени, и сам можешь решать, когда именно заставить себя полностью проснуться и встать с кровати.

Вот только раздающийся непонятный шепот в голове не укладывался в нормальное восприятие реальности. Или это осколки мыслей и воспоминаний, рожденных еще спящим разумом?

«Твоя дорога лежит на Север…»

Вот, опять. На грани слышимости, на самой границе восприятия, снова раздался многоголосый шепот; сонм голосов, самых разных. Причем голосов, словно… из разных времен, ипостасей и эпох. Не знаю почему я это знал; вот знал, и все.

И вот этот вот шепот точно не был результатом моих мыслей. Это что-то чужое.

«Твоя дорога лежит на Север…»

Снова он. Так. И что же это такое?

Открыв глаза, я даже почти проснулся. Но не торопился сбрасывать с себя состояние приятной неги. Собрался было лениво подумать о происхождении шепота, но мне помешало ощущение прижавшегося горячего тела. Дженнифер, закинув на меня ногу, лежала рядом, крепко обнимая. Ее шикарные волосы широко раскиданные по подушкам, мне мешали, и несколько локонов я даже аккуратно сдул с лица.

Окончательно этим действием прощаясь с приятной полудремой.

Но возвращая трезвость мысли, не успел я полностью осмыслить произошедшее – ни с Дженнифер ночью, ни со странным шепотом сейчас, как раздался громкий и противный, такой знакомый звук ревуна побудки.

Короткий взгляд на часы: «04:47».

Дженнифер мгновенно соскочила с кровати, торопливо одеваясь. Еще даже не проснувшись, действуя на вбитых в учебной роте рефлексах. Но вдруг замерла под моим взглядом – держа в руках штаны и очень при этом приятно глазу изогнувшись.

– Это не боевая тревога, – произнес я хриплым со сна голосом. И кашлянув, добавил: – Десять минут у нас есть как минимум.

Появилось понимание, что все – плакали «впереди два выходных».

И еще появилось понимание, что все очень серьезно. Никлас из Отдела специальных операций, и делает все всегда качественно. Как я раньше-то не догадался: он ведь наверняка и благословил нас на отдых, и специально оговорился, что «можете с кем-нибудь» переспать. Оговорился, чтобы создать полную иллюзию того, что наше отделение на заслуженном отдыхе. Причем сознать иллюзию явно не у нас, а у тех, кто за нами наблюдает.

Вот только если есть нужда в таком уровне конспирации в пределах Корпуса, то что вообще происходит?

Столь тяжелые мысли о столь серьезных вещах не мешали мне, однако, любоваться Дженнифер. Которая, явно полностью вспомнив и приняв события минувшей ночи, вдруг засмущалась и подхватив вещи в охапку, выбежала из комнаты. Я, проводив ее взглядом, только головой покачал. Разочарованно. И о том, что ночь закончилась, и о том, что сон закончился. Даже не начавшись: по времени если судить получается, что мы с Дженнифер заснули почти только-только, меньше часа назад.

За ночь мы с ней успели очень многое – общаясь не только на языке тела, но и разговаривая – практически без конца, до самого рассвета. Дженнифер не могла сомкнуть глаз – впервые в жизни она могла говорить то, что думает, и говорить так, как она этого хочет. Глаза ее при этом сияли неведомым мне раньше сиянием. И только перед самым рассветом мы провалились в сон. Из которого меня почти сразу, судя по времени на часах, вырвал странный многоголосый шепот, а теперь вот мерзкий звук ревуна побудки.

Подспудную тяжесть недополученного организмом сна, давящую на слипающиеся веки, я прогнал контрастным душем, чередуя ледяную воду с обжигающе горячей. После быстро оделся и вышел в гостиную.