Волчий пастырь. Том 2

Мысли метались, лихорадочно перескакивая с одного на другое. И за всем произошедшем только сейчас на первый план вышло воспоминание о смерти Блайда, которую я увидел своими глазами. Я об этом не забывал, держа в памяти картинку, но плотно подумал только сейчас.

Эхо легенд кончилось, настало время обычных дел. А обычные дал наши не очень хорошо, мягко сказано. Нас предали, причем возможно предали свои, из Корпуса. И предстоящее путешествие в Скаргейл, в Северный круг – это ловушка. Вот только что делать, и что я именно сейчас могу изменить? В какой момент времени нужно ломать установленный согласованными планами порядок наших действий?

– Кавендиш, – между тем произнес Никлас и сделал недвусмысленный жест в сторону храма.

Кивнув, тот двинулся в сторону крыльца. Проходя мимо меня, он подмигнул и улыбнулся. Немного кривовато получилось – все же нервничает. Ну да любой бы нервничал после того, как я, пробыв в храме больше часа – судя по положению солнца, вышел с изменившейся внешностью.

Вопреки опасениям, Посвящение Кавендиша уместилось всего в несколько минут. Зашел, и вышел. Но как он зашел и вышел!

Отправившись в Корпус, Кавендиш пошел против воли старших фамилии. Пошел он и против традиций фамилии и сейчас. Против традиций, которые соблюдал каждый из членов Великого Дома Кавендиш – проходя Посвящение в служении Лугу Длинные Руки.

Кавендиш, нарушив все традиции фамилии, только что посвятил свою службу Марсу. Римский бог войны, как и покровитель фамилии Кавендиш, тоже пришел с Терры. Но Марс, в отличие от Луга Длинные Руки – один из обитателей первого круга Олимпа, один из двенадцати верховных божеств. Ему, как и Юпитеру, даже индигеты первого сословия – словно парящему орлу копошащиеся в лесу насекомые. И отвечая на просьбу владеющего в Посвящении, Марс всегда делает это сдержанно – как правило, виден лишь небольшой огонь перед входом в храм. Но сейчас, после того как Кавендиш зашел в храм, шпиль купола озарился таким ярким, живым и чистым пламенеющим огнем, что мы все отшатнулись от жара.

Настоящее, живое и объемное яркое пламя объяло весь храм, а его языки устремились далеко ввысь, прямо к небу. Кавендиш, который через минуту после столь яркого и обжигающего, во всех смыслах, перфоманса, вышел из храма Двуликого бога, заметно покачивался. Его рыжие волосы стали ярче, веснушки выделялись живым свечением; в глазах еще жил отблеск пламени, а сам он выглядел до крайности ошарашенным.

– Я очень и очень удивлен произошедшим, – аккуратно высказался Кавендиш под изумленным взглядом Никласа.

Третьим в храм двинулся Гаррет. Времени провел он в храме побольше, чем Кавендиш. И никакого отклика поначалу заметно не было. Минута шла за минутой, здание храма так и оставалось подернуто мглистой дымкой перекрестка дорог, не разбавленной никаким Сиянием или иными знаками, свидетельствующими о снисхождении богов.

Мы начали было переглядываться, как вдруг с небес в шпиль храма ударила молния, а от грома у нас заложило уши. Гаррет, как и Кавендиш, появился слегка растрепанный, в его волосах пробегали мелкие искорки, а глаза светились желтым сиянием.

– Я очень долго думал к кому именно мне обратиться, – пояснил Гаррет в ответ на наши вопросительные взгляды.

Остальные во все глаза смотрели на Гаррета, а я задумчиво оглянулся, взглядом ища взглядом демонессу. Вспомнив вдруг, что и она с нами сюда пришла. Высокопоставленную колдунью обнаружил поодаль, под сенью портика бывшего храма Афродиты. Колдунья, сняв капюшон, ошарашенно взирала на происходящее. Ну да, возмущение силы богов людей демонам крайне неприятно; так же, как и людям ощущаемые всплески силы демонически богов.

Поэтому то, что демонесса-колдунья отошла от храма, неудивительно. Удивительно как раз то, что отошла она так недалеко – значит или квартеронка, демонесса всего на четверть, или просто обладает сильным резистом, сопротивлением если по-человечески, к божественному возмущению силы.

Разглядывая опустившую капюшон высокопоставленную колдунью, я обратил внимание на ее демоническую и привлекательную красоту. Впечатляет: кому-то неподготовленному подобное зрелище может вышибить разум одним своим видом, даже без ментальной атаки. И без покровительницы Лилит тут явно не обошлось, уверен. Почувствовав мой взгляд, колдунья демонесса повернула ко мне блестящие красным отблеском глаза.

«Я крайне удивлена», – говорил ее взгляд, и для убедительности она даже развела руками и покачала головой.

«Я-то как удивлен», – вернул я ей жест, после чего колдунья усмехнулась, обнажив клыки. Демоны любят дерзость, здоровую наглость и хороший юмор. А судя по тому, как колдунья мне подмигнула, ей моя реакция явно понравилась.