Волчий уголок

Славик и сам не прочь был сбегать на утреннюю рыбалку. Все-таки он любил забросить удочку в указанное дядей Петей место и порадоваться начинающей пляске поплавка. Правда, хватало его ненадолго. Особенно, если поплавок намертво застывал, приткнувшись к листу кувшинки. В такие моменты Славик начинал следить за полетом черноголовых чаек. Птица ловко останавливалась в воздухе, поджимала под себя голову, разглядывая прямо под собой видимого только ей малька, и плюхалась в воду. Чайка улетала с добычей, а Славик пропускал очередную поклевку.

Он и на этот раз, поймав две приличные плотвицы, стал уговаривать дядю Петю идти домой. Конечно, тот и слушать не стал, хотя основной клев, по его мнению, уже закончился. Ловилась исключительно мелочь.

Славик вернулся один. Отец успел установить перпендикулярно два кольца с сплести для них соединительные замки. Теперь он вставлял ребра. Корзину он плел небольшую, литров на шесть-семь, по определению Славика.

– Будешь помогать, – сказал отец.

Он взял самую толстую лозину и пошел к крепкой елке, у которой снизу отсохли сучья. Ножом отделил с одной стороны лозины заболонь вместе с корой и начал сгибать толстый конец. Через минуту они вдвоем, обхватив елку лозиной, гнули ее, отделяя тонкую полоску внешней древесины. С полученной ленты отец счисти кору. Получилась белая тонкая дранка, годная к крутому изгибу.

Так они ободрали все лозины. Сложили пучок гибких лент и отбросили в сторону надломленные сердцевины. Отец белой дранкой начал заплетать днище и бока корзины.

– Эти остатки поруби и положи сушить, – сказал он Славику. – Отличный материал будет на растопку. Если не ленишься, настрогай из них султанчиков. Просохнут быстрее и гореть будут, как порох.

Славик так и сделал. Заготовил целый ворох беленьких «елочек» и разложил их в шалаше на редком потолке.

– Я думал, ты будешь тонкими прутиками заплетать, а ты вон что придумал. Красиво получается и крепко, – Славик наблюдал за работой.

– Если бы я… Деды-прадеды наши так плели парадные корзины. И намного лучше меня. Ты присматривайся, следующую сам будешь делать.

– Обязательно попробую. Или сразу начать?..

– Потом. На сегодня хватит нам корзин.

– А что будем делать?

– Есть большая работа, – загадочно сказал отец.

Выяснилось, что дядя Петя просит помочь ему сделать какое-нибудь плавсредство. Не устраивает его рыбалка с берега. Если отплыть хоть немного поглубже, можно ловить даже лещей. И намного удобнее ставить живцов. Пока же он устанавливает жерлицы в единственно подходящем месте, где есть большая глубина возле самого берега.

– И что за лодку будем делать? – загорелся Славик. Он уже вообразил, как они все втроем плывут по озеру, а на дне лодки трепещется пойманная рыба.

– Лодка – это сильно сказано. Плавсредство. Объявляется конкурс. Можно вносить предложения.

Задумку Славик имел. Но понимал, что его идея не годится. Из всех туземных пирог, байдар, каяков, веток, челноков, и прочих душегубок больше всего ему нравилась оморочка. На таких раньше плавали где-то на Амуре. Легкую лодочку делали из бересты, которой обшивали тоненькие шпангоуты из черемуховых прутьев. Один человек без труда переносил оморочку с озера на озеро. И по воде она буквально летела после каждого взмаха веслом. Это не то что долбленка в Уссурийском крае, описанная Арсеньевым. Для ее изготовления требовался неохватный тополь и несколько дней тяжелой работы.

– Долбленые комяги и на нашем деревенском озере были, – заметил отец. – Делали их из осины или сосны. Комель, конечно, требовался крупный.

– Душегубка получалась? – уточнил Славик.

– С гордостью заверяю, что к нашей комяге это название не подходит, – торжественно заявил отец. – Дело в том, что у комяги имелось усовершенствование, делающее ее неопрокидываемой. Вдоль обоих бортов на уровне поверхности воды были прикреплены ребром доски, так называемые крылья. Комяга, как бабочка, распластывалась на воде, и перевернуть ее что человеку, что волне было не так-то просто. Конечно, тяжеловатой получалась посудина, но для нашего озера, где далеко плыть некуда, вполне годилась. В крыле было отверстие. В него воткнешь шест до дна – вот тебе и надежный якорь, который отдается за несколько секунд.

Нечего было и думать делать долбленку. Забраковал отец и оморочку.

– Бересты столько не найдем. Не губить же полрощи деревьев. Но главное, навыки надо иметь. Не представляю, как сшивать бересту, как крепить ее к ребрам. Без уменья корзину не сплетешь, не то что такую отличную лодку, – подвел итог отец после рассуждений Славика.

Сразу отверг отец и свое собственное предложение сделать плот из вязанок зеленого камыша. Столько материала они не накосили бы и на пяти озерах. На Фасо они видели всего лишь два небольших темно-зеленых островка дружных камышовых семеек.

– По-моему, камыш выродился на озерах, – сказал отец. – И здесь мало, и у нас в деревне на озере его почти не осталось. А раньше только мы, дети, сколько его рвали…

– Вот и извели весь, – сделал вывод Славик.