Волчина позорный

Всё это Катя рассказала Александру Павловичу позже. Когда он три дня подряд что-то искал, измерял, записывал в сберкассе, а в обед они вчетвером сходили в столовую, затем заведующая и сторож Дуленко Иван пошли на места свои, а Шура с Катериной сели подышать на скамейку у входа. И она сама, ни с того, ни с сего, вдруг стала рассказывать ему короткую историю своей жизни и нежданной любви. Малович слушал и чувствовал, что очень хорошая жена достанется Олегу Петровичу Луганскому, токарю и настоящему мужчине.

Вышел Шура из сберкассы и стал вспоминать — где он нашел Светку «Жареную» после того, как в прошлом году на вокзале Холоп неудачно подрезал карман у мужика, который ждал посадки в вагон. Мужик его поймал за руку, а тот перехватил точёную монету в другую руку и порезал пассажиру шею и лицо. Мужика, перед тем как Холоп начал подрезать карман, отвлекала какими- то вопросами именно Светка. Карманника взяла железнодорожная милиция, Светка успела убежать, а Маловича позвали потому, что была попытка убийства. Заточенной монетой горло перерезать запросто можно. Поехал он потом с Холопом за соучастницей. Много свидетелей сказали, что они вдвоём пришли и долго оба кого- то ждали. Где же она была? Где её нашли?

— А, блин, вспомнил. — Шура щёлкнул себя по лбу. — Она же гадает на базаре с помощью золотых колец. Находит доверчивых дурачка или дурочку с золотым кольцом и у себя в редикюле имеет десяток дешевых медных, но позолоченных. Кладет на ладонь два кольца — сначала кольцо лоха, определяет размер и достаёт такое же. Размещает их на ладони у «терпилы» и говорит.

— Если кольца начнут сближаться медленно, то жизнь ваша будет улучшаться, а если они станут расходиться в разные стороны — жди неприятностей.

Свою руку она держала снизу под рукой клиента и незаметно делала так, чтобы его ладонь или сжималась чуть заметно, или разгибалась. Потом говорила, чтобы клиент зажал кольца в кулаке и встряхнул три раза. Пока он тряс, она шептала какую — то чушь непонятную, разжимала кулак и говорила, что никаких бед теперь у человека не будет. После чего забирала кольцо золотое, а своё, копеечное, оставалось у лоха. Подмену не замечал почти никто и работала она гадалкой лет пять, не меньше.

Нашел её Шура легко. Отвёл в сторону и спросил — кто послал её в сберкассу и заставил прикинуться женой милиционера.

— Холоп. — Сказала она. — А его попросил Мишка «Нищий» из блатных. Но Мишку тоже кто- то попросил, только ни она, ни Холоп не знают кто именно.

— Ну, ладно, дури народ дальше. Участковый тебя не трогает?

— Да тут все свои. — Засмеялась Светка.

— Холоп там же живет, на улице Чкалова? — Спросил Малович.

— И я там с ним живу.

— Я к вам зайду вечером. Не убегайте. И не бойтесь. Просто поговорим втроём. Обещаю — просто поговорим.

— А нам чего бояться? Приходите. — Светка помахала рукой, когда Шура уже выходил из ворот.

— Теперь надо сбегать в два ювелирных. — Решил Александр Павлович.

Позавчера он ходил в Центральный банк, ему переписали все номера, серии купюр и дома он три вечера подряд сидел над этими листами. Думал, где искать место, в котором помеченных в банке купюр оказалось бы больше всего. Оттуда можно было бы протаптывать тропинку к кому-то, кто эти деньги в большом количестве туда принёс. Решил, что начинать надо с трёх. С самого богатого ресторана, основного ювелирного магазина, с торговой точки для избранных «Берёзка», где продавали то, что больше купить было негде в городе.

Деньги ресторан сдавал раз в неделю, а оставить в кабаке приличную сумму банкнот из списка с переписанными номерами грабители могли запросто. Ну, это только если бандиты были местные. А если «гастролёры», то задача со многими неизвестными автоматически превращалась в почти неразрешимую проблему. Сидят они сейчас где-то в Тамбове и впихивают награбленное в приносящие удовольствие дела. Но, судя по тому, что послали на разведку девицу, чтобы понять, напали на след «мусора» или мимо проехали, всё же из Кустаная банда была. «Гастролёры» уехали бы сразу.

Последнее июньское утро хвасталось солнцем и тёплым ветерком перед ждущим за следующей ночью июлем. Он, центральный месяц летний, гордым был, даже спесивым. А что б ему и не выкаблучиваться! И дождей он несёт столько, что хоть купайся в лужах. И цветов в июле — тьма тьмущая. Солнце жаркое, ночи тёплые, дни укорачиваются чуть заметно, Да что особенно хорошо, кроме дней рождения и свадеб, никаких праздников. Деньги у людей не тают со скоростью апрельского снега, мужики почти все дни трезвые, а ближе к августу рождается у большинства граждан зуд ожидания урожая.

Всем в любой организации дают за городом делянки по десять-пятнадцать сотых гектара. Сажают всё. От помидоров и огурцов, до баклажанов, перца и, непременно, картошки. Второй хлеб как-никак. Без неё — не жизнь. А какие закаты в июле! Не только влюблённые юные, но и старшее поколение находит место, откуда виднее как проваливается солнце за край земли. Лучи радужные, зарево завораживающее переливами и игрой теней на земле. Красота! Отдых сердцу.