Волчица советника

Сэли стукнул по стене, предупреждая о приближении Йарры, и я поспешно натянула тунику, схватилась за книжку, имитируя чтение. Подыгрывавший мне Рени захихикал, прикрывая ладошкой рот, и состроил восторженную физиономию.

«— Так как, вы говорите, называется это блюдо? — сыто рыгнул Плюм.

— Купидончики, — процедила Эмеральда.

— Хороши, засранцы!»[41]

— Отдыхаешь? — спросил вошедший граф.

— Да, господин, — кивнула я.

Забавно. Раньше Его Сиятельство ругал меня за лень, а последние дни отчитывал за чрезмерное усердие.

— Переобуйся, сойдем на берег.

На берег мы теперь сходили часто. Выпрыгивали из лодки и шли на противоположный конец острова, подальше от людей. Легкая растяжка, тщательная разминка суставов, а потом — танец змеи, как я назвала про себя то, что создал Йарра. Пока — медленно, очень медленно. Просто па, просто связки и переходы между ними, но даже этого хватало, чтобы я начала вибрировать, как серебряная струна, а на горизонте моей пустыни появилось темное облако самума. Я пугалась и вываливалась из транса.

А вдруг я не смогу вернуться? Я помню колючий песок и смешавшиеся реальности, помню, что не различала ни друзей, ни врагов, что не остановилась бы, если б не Тим! В тот раз он меня вытащил, но сейчас его нет рядом!

— В тот раз? — нахмурился Йарра.

Мы сидели на песке, у кромки воды, и смотрели на лунную дорожку — издали она казалась выложенной монетами. Возвращаться к лодке Его Сиятельство не торопился.

— Да, после… После того, как вы вернули меня в замок. — В самом начале наших странных отношений. Когда я ненавидела и боялась его, а он ненавидел меня и себя.

Йарра кивнул и отвел глаза.

— Почему не сказала?

Вместо ответа я пожала плечами. Тогда я даже подходить к нему не хотела, не то что разговаривать, а потом это перестало казаться важным. Провалов ведь больше не было.

— Лучше, если бы твоим якорем стало место. Библиотека, например. Или лаборатория — ты же любишь там сидеть. В отличие от людей, места не меняются и не уходят, но раз уж Тимар…

Йарра встал.

— Всегда держи его здесь, — положил он ладонь на мой лоб, — и здесь. — К груди он не прикоснулся, просто показал на сердце. — Думай о том, что он ждет тебя, и… Что тебе с ним хорошо, — невнятно сказал граф. — Отдохнула?

— Да, господин.

— Тогда еще раз, и возвращаемся.

Я встала, привычно поднимая руку вверх — приветствуя немеркнущее солнце моей пустыни и вызывая ветер на поединок. Вспыхнул алым сланцевый столб караванной тропы, взметнулись песчаные вихри, потемнел горизонт, и над барханами поплыл, потек голос графа:

— Не бойся бури, прими ее. Это такая же часть тебя, как и точка покоя. Всего лишь часть, Лира. Уголок души. Ты в состоянии выпустить ее, а потом усмирить. Просто помни Тимара. Он ждет тебя на той стороне пустыни…

И тихий шелест выгоревших пальмовых листьев:

— И я тоже…

— Что?

— Ты почему остановилась? — недовольно спросил Йарра.

— Мне послышалось… Простите, — опустила я голову. — Еще раз?

— Пожалуй, хватит, — сжал мое запястье, подсчитывая пульс, Его Сиятельство. — Горишь.

— Господин? — спросила я, когда Йарра подобрал с песка дублет и повел меня обратно.

— Да?

— Вы говорили, что пламя — это вредно, сердце не выдержит. А буря?

— И буря вредно. Но лучше быть измотанным, чем мертвым.

И не поспоришь, хмыкнула я.

— Что смеешься?

— Представила, что сказал бы Рох, если бы увидел нас, — смутилась я. Даже представить боюсь, как влетело бы Йарре за его уроки.

— Во-первых, господин Рох, — кисло сказал Йарра. — Имей уважение к Наставнику. А во-вторых, я надеялся, у тебя достаточно гибкое мышление, чтобы понимать: нет плохих или хороших знаний…

— Нет-нет, я понимаю! — Я даже не заметила, что перебила графа — так испугалась, что он бросит со мной возиться. — Важно не столько уметь, сколько использовать! Скальпель иссекает раны, но при желании им можно убить. Или яды — можно отравить, а можно сделать целебную мазь!

Сиятельство споткнулся. Покосился на меня, хмыкнул, покрутил головой:

— Кто бы мог подумать…

— О чем, господин?

Йарра не ответил.

— Ваше Сиятельство?

— Что?

— А вы сами… часто? Ну, вот так… Уходите в шторм? — Я вспомнила войну и то, каким усталым граф порой возвращался.

— Редко. Только если нет иного выхода. Боевой транс — не игрушки, Лира. Он не предназначен для поединков, соревнований и прочей ерунды. Ты поняла меня?

— Да-а…

Ничего я не поняла.

— Ваше Сиятельство, вы хотите, чтобы я что-то для вас сделала?

— Под ноги смотри, — буркнул граф и ускорил шаг. — Камней много.