Волчонок

Краем глаза Марк заметил, как дылда шагнул левее, заходя сбоку. Кровь гулкими толчками долбила виски. Острый запах мужского пота – своего и чужого – будоражил ноздри. Ну же, Йохан! Замахнись, ударь! Это казалось очень важным: дождаться первого удара, бить в ответ, на опережение. Глупость, конечно. Ввязался в драку – бей первым. Нет, сейчас Марку требовался повод. Чужая агрессия, спусковой крючок для ярости, который позволит ей наконец сорваться с поводка.

Почему так?

Он и сам не знал.

Усатый заходил справа, бормоча: «Псих! Натуральный…» Увалень подобрал гантель – не гравитационную, обычную. Он держал снаряд неумело, как кастет, и осторожно приближался, огибая Марка по широкой дуге.

– Эй, молодые люди! Да-да, я к вам обращаюсь!

Через зал к ним спешил старичок-кузнечик.

– Прекратите немедленно!

Голос у старичка оказался резкий, неприятный, как у школьного учителя на пенсии. Пух на лысой голове стоял дыбом. Ускоряя шаг, старичок грозил драчунам мосластым пальцем.

– Как вам не стыдно! Вчетвером на одного?

Прошмыгнув между дылдой и Йоханом, старичок встал рядом с Марком. В дальнем углу зала пыхтел человек-гора, равнодушный ко всему, кроме своих замечательных мускулов.

– Держитесь, юноша! – глаза старичка блеснули подозрительным задором. Он подтянул шорты и запрыгал на носочках. – Нас теперь двое…

– Третьей возьмете?

В дверях стояла Н'доли Шанвури с коммуникатором в руке. Палец вудуни завис над сенсором экстренного вызова.

III

Кафе «Парадайз» располагалось двумя этажами выше тренажерного зала. Н'доли сразу прошла на балкон, в VIP-зону. Марк задержался: раньше он довольствовался стандарт-классом, ближе ко входу. Народу в кафе было мало, но все, как казалось Марку, с интересом наблюдали за ним. «Что станешь делать?» – читалось в их глазах. Придав лицу выразительность бетонного надолба, он двинулся на балкон.

– Садись, – Н'доли указала на кресло напротив. – Я закажу кофе.

Балкон был накрыт иллюзатором. Складывалось впечатление, что они здесь одни. Пять-шесть соседних столиков исчезли, растворились в кипении джунглей. Косые лучи солнца рассекали зелень; в них – в клинках, выкованных из света – клубился муар пыли. На ветвях могучего гинкго скакали райские птицы, время от времени скрываясь в веерах листьев. Местность неприятно напомнила Марку подходы к кратеру с зубастой ботвой – целурозаврами. Если чего и не хватало, так это чешуйчатого гиганта, похожего на штурмовой танк, и декурии курсантов, готовящейся к залпу.

Солнце, подумал он. Там не было столько солнца. И под ногами чавкало.

– Чего изволите? – спросила официантка.

Хорошенькая, в кружевном передничке, похожая на статуэтку из фарфора, она улыбалась Марку. Улыбка была дежурной, строго выверенной, чтобы не рассердить спутницу молодого человека. Возникла официантка из двери, ведущей на балкон – единственного, что противоречило иллюзии джунглей. За дверью смутно, как в тумане, виднелась ближайшая часть зала. Кое-кто из клиентов нервничал, когда исчезали последние ниточки, связывавшие их с цивилизацией. Случались скандалы, вплоть до истерики. Администрация «Парадайза» не хотела проблем.

– Кофе, – велела Н'доли. – «Kopi Luwak», мягкой обжарки.

– У госпожи прекрасный вкус, – одобрила официантка.

Судя по ее реакции, заказанный кофе стоил на вес платины.

– Мне со взбитым яичным желтком. Да, и ликер «Курумаа».

– Сколько добавить ликера?

– Чайную ложечку.

– Сахар?

– Без сахара. Марк, хочешь «Kopi Luwak»?

– Одну минуту, – сказал Марк.

Вначале, увлечен иллюзией, он не заметил, что Н'доли, играя с сенсорами меню, вошла в раздел «Экстра-люкс». Это стало ясно при появлении официантки. Живая обслуга – дорогая, очень дорогая прихоть. Большинство пользуется автоматическим заказом и экспресс-доставкой. Марк слышал про кофе, зерна которого жрет какая-то пальмовая белка. Потом из ее дерьма выгребают непереваренные зерна, обогащенные уникальными ферментами, сушат и поджаривают. Ну да, еще чистят перед сушкой. Или не чистят? Он не удивился бы, узнав, что Н'доли заказала именно этот – редчайший, для гурманов – сорт кофе.

– У меня мало денег, – он смотрел на вудуни, игнорируя официантку. Казалось, девушка в передничке – андроид или голем. – Мне следует экономить. Я должен был предупредить тебя сразу.

В метре от его лица качалась гроздь цветущих орхидей. Цветы пахли дикой розой и пряностями. Падаль, вспомнил Марк. В настоящих джунглях орхидеи пахли тухлятиной. Это привлекало мясных мух для опыления.

– Пойдем отсюда. У входа есть эконом-места…

Еще недавно Марк откусил бы себе язык, но не произнес бы этих слов. Истрать последнее, командовала гордость. Влезь в долги! Главное, сохранить лицо… Сейчас он носил другое лицо. Новое, малоприятное. Вряд ли Игги Добс принял бы такое лицо в качестве образца для своей коллекции. Кому его продашь? Записным неудачникам?

– Я угощаю, – сказала Н'доли.

– Нет.

– Да. И не вздумай спорить. В конце концов, это я виновата, что тебя выгнали из училища.

– Ты?!

– Один «Kopi Luwak», – терпеливо повторила официантка. – С желтком и ликером, без сахара. Что-то еще?