Волчонок

— Хорошо. — коротко отвечает Тайлер, встречая тяжелый взгляд отца. — Рика ни в чем никогда не будет нуждаться.

— Ну а сколько ты еще планируешь драться за деньги? Что случится, когда после очередного нокаута ты превратишься в вареного овоща?

От такой неприкрытой грубости я непроизвольно подскакиваю на стуле.

— Папа, ты...

Тайлер перехватывает мою руку под столом, прежде чем я успеваю начать возмущаться.

— У меня не бывает нокаутов.

По тому как отец набирает воздух, я вижу, что он собирается возразить, однако, Тайлер продолжает:

— Я не планирую всю жизнь заниматься боями. Хочу осесть в Нью-Йорке и приобрести жилье. Сейчас подыскиваю зал, чтобы набрать группу детей и тренировать их.

По тому как медленно он выговаривает слова и делает паузы, словно ему необходимо передохнуть, я ощущаю как непросто ему это дается. Тайлеру несвойственно изъясняться пространно, и сейчас он изменяет себе, для того, чтобы поладить с отцом. Делает это для меня.

И лишь через несколько секунд до меня вдруг доходит смысл его слов. Тайлер не хочет связывать свою жизнь с боями. Думает о том, чтобы стать тренером. Он никогда об этом не говорил.

— Тренер. — повторяет отец, вкладывая в это короткое слово весь присущий ему скептицизм.

— Рика ни в чем не будет нуждаться. — повторяет Тайлер, в очередной раз безошибочно угадывая завуалированное послание.

Нахожу его руку под столом и коротко сжимаю. Возможно, гордость неподходящее в данной ситуации чувство, но я им горжусь. Я знаю мало людей, которые бы не растерялись перед прессингом отца, а он по долгу службы в этом большой профессионал.

Повисает неловкая пауза, но через пару секунд, к счастью, раздается звонок в дверь, отдаваясь в душе эхом облегчения. Моя Дженни. Ей всегда с небрежной легкостью удается парировать нападки отца на ее праздный, по его мнению, образ жизни, и я очень надеюсь, что обстановка за столом немного разрядится.

— Всем привет! — Сестра входит в гостиную, наполняя ее стены бьющим через край энтузиазмом. Подмигивает мне и с озорной улыбкой смотрит на Тайлера:

— Добро пожаловать в семью, красавчик.

По очереди целует маму и отца, после чего подходит ко мне и, обняв за шею, заговорщицки шепчет:

— Решила, что сегодня за столом тебе не помешает дополнительный игрок, толстушка.

С благодарностью сжимаю ее ладонь и глажу по волосам. Приятно, что хоть кто-то в семье на моей стороне.

Дженни усаживается рядом с мамой и, салютуя стаканом минеральной воды, весело интересуется:

— Как дела на работе, пап? Люди вокруг по-прежнему такие же идиоты?

Отец недовольно морщит нос, не удостаивая ответом саркастическое подначивание сестры, и предпочитает вновь переключить внимание на меня:

— Я подумал, что на это Рождество неплохо будет всей семьей слетать в Ванкувер. Навестим вашего дядю Джорджа. Он недавно добился значимого повышения, и я хочу лично его поздравить. Так что на праздники ничего не планируй, Рика. — смотрит на сестру и многозначительно добавляет: — и ты тоже, Дженни.

— Мы обсудим это с Тайлером, пап. — говорю нарочито громко. — Если у него на Рождество нет планов, мы с удовольствием присоединимся.

— Я говорил о семье. — безапелляционно рявкает отец.

Флюиды сочувствия в глазах сестры заряжают неприятием каждую клетку тела, и я вдруг ясно осознаю, что больше не имею ни малейшего желания делать вид, что то, что происходит сейчас за столом — в порядке вещей. Потому что ни возраст, ни социальный статус, ни родственные связи не являются поводом терпеть обесценивание и неуважение к себе и окружающим.

— Папа, — отодвигаю от себя тарелку и медленно поднимаюсь. — Я бы хотела бы поговорить в твоем кабинете.

Отец демонстративно медленно промокает губы салфеткой, после чего откидывается на стул и смеряет меня продолжительным взглядом.

— Ну пойдем. — хмыкнув, отодвигает стул и, не дожидаясь меня, направляется в сторону кабинета.

— Я ненадолго, — глажу Тайлера по плечу.

В ответ от поднимает на меня глаза, в которых безошибочно угадывается улыбка.

— На Рождество я свободен.

Мне вдруг становится необычайно легко. С чего я решила, что Тайлера вообще задевает сказанное моими родителями? Он уже много раз доказывал, что его уверенности в себе и самодостаточности хватает для того, чтобы наплевать, что о нем думают другие. Он здесь лишь потому, что это важно для меня, и чтобы не думали о нем мои родственники, на нас и наши отношения никак не влияет.

— Так когда вы с моей сестрой заедете ко мне в гости, Тайлер? — доносится веселый голос сестры, пока я следую за отцом. — Чтобы ты знал, я готовлю изумительные равиоли.

В кабинет я захожу, преисполненная спокойствия и уверенности в собственной правоте.

— И на этого парня ты променяла Итана? — гремит родитель, едва дверь за мной захлопывается. — Перспективного юриста на бойца без правил, который в будущем хочет стать тренером?

— Я думала, ты любишь бои без правил.

— Я люблю смотреть их по телевизору. И никогда не предполагал, что с одним из этих груш для битья моя младшая дочь решит связать свою жизнь.