Волчонок для Избранной (СИ)

Прозвучало обреченно. Африка. Величественная беспощадная Африка. Тропические леса, шкалящий столбик термометра, невероятная влажность… Сам климат способствовал неудержимому росту диковинных растений. Здесь шумели безумные ливни, звенели ручьи и разбрасывали брызги водопады.

Если в городе, где выросла Саманта, можно было встретить только бродячих кошек да собак, то здесь гуляли звери всех мастей. В небольших прудах резвились южноафриканские пингвины, высовывали из воды свои мордочки тюлени, плескались у берега карликовые бегемоты. Среди лесных зарослей медленно шествовали слоны, лазали орангутанги и макаки; а где-то лениво прогуливался среди скал суматрский тигр.

Африка — страна контрастов. Палящее солнце обжигало кожу, а через несколько минут хлынувший ливень заставлял стучать зубы… Африку невозможно забыть: эти заросли лиан, бурлящие потоки полноводных рек и огромные водопады, животные и птицы, не поддающиеся описанию, чудовищные насекомые и змеи. Например, манговая. В девяносто девяти случаях из ста — смерть от яда.

Смерть… Она подстерегала Волков повсюду. Например, скрывалась в ласковой улыбке местной жительницы, протягивающей кувшин с водой. Холодный, сверкающий алмазными каплями, такой манящий яд… Смерть притаилась среди лиан, где свернулись клубками змеи, спряталась в бомбах с часовым механизмом, что подкладывали под лагерь. Волки долго не задерживались на одном месте, постоянно кочуя. Но везде их небольшую армию ждало одно и то же.

«Миротворцы» хорошо промыли мозги местным жителям. И те с радостью сдавали Волков за кругленькую сумму. Оставшиеся в живых бойцы Света считали оборотней скрытой разновидностью демонов, которых нужно уничтожить как можно скорее. А воины Тьмы считали их — бывших «Миротворцев» — врагами навек. И убивали, не раздумывая.

А сами «Миротворцы» ненавидели Волков лютой ненавистью. Саманта не удивилась бы, если бы узнала при посвящении теперь требуют не только поклясться на крови, но и принести в жертву хотя бы одного повстанца.

Девушка вздохнула, инстинктивно обнимая себя руками. Бесплодная попытка защититься. Все эмоциональные и психологические барьеры трещали по швам. Саманту не покидало ощущение, что весь мир против них.

Методичная «охота» давала свои результаты — армия теряла людей. Теряла больше, чем получала. Новички, конечно, приходили, но погибших, более опытных бойцов было неизмеримо больше.

— Кредит больше дебета, — тихо выдохнула Саманта. — Мы проигрываем.

— Вспомни старую присказку. Про мышку, попавшую в молоко. Она дергала лапками до тех пор, пока оно не превратилось в сыр, и смогла выбраться наружу, — мягкий мелодичный голос Френсиса полился бальзамом на истерзанные нервы.

Саманта выдохнула вместе с воздухом колкое напряжение. Она не одна, Френсис рядом. И неважно, что всего лишь друг, боевой товарищ, не больше. Ведь он не нанимался всем сердцем влюбляться в нее — нескладную, худющую девчонку, стриженную под мальчика, которая взвалила на свои плечи тяжкий груз тысяч жизней. Но в глубине души Саманта хранила самый страшный и постыдный секрет. Она хотела этого.

Под ее внешней наивностью таилась страсть. Казалось, в это жестокое военное время все женское должно быть искоренено полностью. О какой страсти могла идти речь, если рядом убивают невинных людей? Друзей, подчиненных — любого, кто попадет под шальную пулю.

«Я должна быть сильной. Мне не до ерунды», — твердила себе Саманта, стыдясь того, как ее тянет к Френсису.

И все-таки инстинктивно осознавала, что он — именно тот, кто ей нужен. Саманта никогда не испытывала даже тень подобных чувств по отношению к жениху, хотя должна была! Должна, должна, должна… Это слово сопровождало всю жизнь. Она ненавидела его, но подчинялась, потому что не могла иначе.

«Френсис — светлый маг. Он точно не будет вместе с такой, как я. Они предпочитают браки с такими же, как они сами. С магами, а не оборотнями, демонами или ангелами. Это укрепляет силу в детях. Тем более, у Френсиса осталась невеста, я сама видела ее фото. Фото, которое он так бережно хранит!» — раз за разом повторяла себе Саманта.

Так было проще. Просто не дать возможной любви ни единого шанса. И лишь иногда, поздно ночью, когда не спалось, Саманта позволяла себе немножко помечтать. А что, если все-таки?

Глава 9

Саманта нервно облизнула сухие и горячие губы. Не в первый — наверное, в тысячный раз. Облизнула и мысленно помолилась, чтобы Френсис не заметил, что с ней творится. Голова раскалывалась на части, в виски будто бил пудовый молот. На лбу то и дело выступал пот, который в любой момент мог смениться ознобом.

Саманта знала, в чем причина ее внезапной хвори. Слишком часто посещала лазарет, не береглась, не боялась заразиться, помогая с окровавленными бинтами. А там лежали раненные после злополучного запомнившегося боя. На нем наверняка применили особое оружие. По крайней мере, такого магического флера Волки еще не видели. А потом началась болезнь.