Волчонок на псарне (СИ)

На вопли выбежала Лильен, уперла руки в боки. Она еще не старая, а руки у нее костлявые, морщинистые, с покрученными, как у старухи, пальцами, и глаза тусклые, словно колдун выпил из нее жизнь.

Вспомни гада — вот тебе награда. Идет вразвалку, в одной руке — тесак, вторая заведена за спину, жидкие волосы собраны в хвост, на выбитом глазу — повязка. Что там, под повязкой, не знает даже Эш, как и того, что за человек изуродовал колдуна. Выпуклый бледный лоб лоснится от пота — он ненавидит жару, ему становится дурно. А я люблю, скорее бы лето, пусть солнце отомстит ему за меня и за невольников! Сегодня он надел длинную кожаную жилетку поверх белой рубахи.

Остановился возле Лильен, по-хозяйски обнял ее за талию, указал туда, где дельфины, женщина повернулась вполоборота ко мне, улыбнулась и потерлась щекой о его плечо. Словно ощутив мой взгляд, колдун обернулся, посмотрел на меня. Я похолодела, хотелось врасти в мачту, рассыпаться пеплом, лишь бы не чувствовать себя букашкой, нанизанной на иголку его взгляда. Он всегда на всех смотрел одинаково, никогда не злился и не радовался, на него будто маску надели.

— Талиша, — колдун изобразил на лице улыбку и поиграл тесаком, Лильен потупилась и отступила от него, уколола меня взглядом. — Смотри, что у меня для тебя есть. Иди сюда, тебе понравится.

Помотать головой, упереться, врасти в палубу. Матушка-земля, знаю, ты есть где-то там, под толщей воды, дай мне сил пережить это! Стиснув зубы, я поднялась и подошла к нему, не отводя взгляда, вскинула голову. Он протянул мне тесак, и сердце екнуло, потому что это был нож заргов. Схватить его, ударить колдуна в живот. Да по какому праву… "По праву сильного", — сказал бы Эш. Я не смогу причинить вред ни колдуну, ни себе, потому пришлось протянуть руку и взять тесак.

Сталь поймала последний луч заходящего солнца и полыхнула алым. Я поиграла ножом и опустила его, огладила рукоять, словно она могла мне поведать о величии воина, который когда-то владел тесаком, показалось, что нож — живой, он откликается на прикосновения, в меня перетекает невидимая сила, разгорается, и там, где грубыми стежками в мою душу вшито чужое, прожигает крошечные бреши.

Я улыбнулась, представила ладони, закрывающие этот трепещущий фитилек от ветра. Вряд ли хватит сил, чтобы сломать внушение и освободиться, но их будет достаточно, чтобы увильнуть, когда будет удобно, и навсегда покончить с этим.

— Нравится? — поинтересовался колдун, и очарование дивного мига рассеялось, и снова я, жалкая букашка, трепещу перед своим мучителем.

Но вместо того чтобы огрызнуться или промолчать, я проговорила:

— Конечно. Этот нож убивал, в нем есть сила.

— Так понимаю, ты умеешь с ним обращаться?

— Умею, — кивнула я, провела пальцем по лезвию, но не порезалась, просто ощутила прикосновение наточенной стали.

— У меня сабля, у тебя нож. Покажешь, на что ты способна?

— Поединок не будет честным, — прищурилась я. — Сам знаешь почему.

— Но ты сможешь сымитировать смертельное движение, не так ли? — он выхватил короткую саблю из ножен, я покосилась на гребцов, которые даже жевать прекратили, уставились на нас.

Колдун щелкнул пальцами, и время остановилось, гребцы на миг замерли и потеряли к нам интерес, словно нас тут не было. Сердце затарабанило в груди так сильно, что подумалось, грохот выдаст меня, ладони вспотели. Вот он, случай проверить, смогу ли я освободиться — все мои движения будут смотреться естественно.

— Ладно, — прохрипела я, поиграла ножом.

С отвычки он казался тяжелым. Тело тоже ощущалось набитым соломой мешком. Не промахнись, Талиша! Ты не имеешь права на ошибку. Мы принялись двигаться по кругу, постепенно приближаясь друг к другу. Мне безумно хотелось одолеть колдуна, но я вспомнила уроки мастера Тайге и поняла, что шансы у меня невелики: колдун выше на полторы головы, его руки длиннее, у него больше опыта, он наверняка знает, чего ожидать от бойца с тесаком, в то время как я никогда не билась с человеком, вооруженным саблей. Одно понятно: колоть ею неудобно, она создана для того, чтобы рубить. Значит, нужно дождаться момента, когда колдун раскроется и…

Он напал неожиданно — я едва успела отразить выпад, лязгнуло железо, запястье отозвалось болью, но я выдержала и пошла в нападение, но все мои уколы и удары уходили в никуда, мой враг скользил, как водомерка по воде, и я ощущала себя неуклюжим медведем.

— Хватит, — скомандовал он, и я замерла с протянутой рукой, опустила тесак.

Боль придет позже, наверное, запястье распухнет.

— Ты отлично бьешься, — похвалил колдун, но не было чувств в его голосе, и единственный глаз смотрел без выражения.

— У меня был хороший учитель. Раньше я была сильнее, сейчас ослабла — ты запретил вспоминать уроки, — проговорила я как можно спокойней, но злость все равно заворочалась в душе.

— Тебе хотелось бы снова тренироваться?

— Конечно! — ответила я без раздумий и улыбнулась.

— Значит, буду давать тебе уроки.