Волд Аскер и симфония дальнего космоса

У нашего потока уже три месяца как новый командир, господин майор Ли Чан. Он тоже из земной пехоты, но умный мужик, и быстро завоевал всеобщее уважение. Первые дни инопланетники, отработавшие навыки на предыдущих офицерах, делали из него дурака и потешались, как могли. Но он быстренько разобрался в сути происходящего, выкинул земные методики обучения солдат и начал играть с инопланетниками в куклы. Не в "дочки — матери", конечно, нет. Он заказал уменьшенные макеты танков, машин и самолетов, несколько ящиков с макетами местности, а затем начал ставить перед курсантами тактические задачи. Поначалу это были задачи на простую арифметику, например, перевести заданную массу груза с помощью заданного количества машин, потом задачи усложнились. Теперь мы разыгрываем сражения на уровне батальона, с танками и самолетами. Инопланетники поняли, что знания, которые им дают на физике и арифметике, будут жизненно необходимы, бросили валять дурака и относятся к учёбе совсем по-другому.

Вот только приходится добрых полдня нагибаться — разгибаться над ящиком, спина болит, невозможно. Я после этих занятий по часу лежу на койке, не могу встать, а Грумгору хоть бы что, он после этого ещё и в ангары бегает, помогает космические корабли собирать. С недавнего времени он сделался в сборочном ангаре незаменимым помощником — энтузиастом.

Грумгор только что пришел из ангара в полном восторге. Он валялся на своей койке, переваривал новую информацию и размышлял:

— А вот что, если взять и сделать такой космический корабль, чтобы р-раз — и за краями звёздной системы? Волд, а что, если взять, да и взорвать за соплом корабля мощную — мощную взрывчатку, так, чтобы раз — и полетел быстро — быстро?

— Грумгор, от краткого взрыва много шума и пламени, но для того, чтобы серьёзно ускорить корабль, надо выбросить как можно больше массы с возможно большей скоростью. Наши электроракетные корабли так и делают, только у них взрыв, можно сказать, постоянный, и накачивается извне атомным реактором, — сказал я ему и попытался объяснять принципы реактивного полёта. Он перебил меня, не дослушав, и стал рассказывать рецепт какой-то особо мощной взрывчатки, которую, если взорвать, то можно достичь невиданно большой мощности.

Грумгор у нас вообще любитель всего мощного и взрывчатого, у него в жизни всего два положения регулятора мощности: либо полная, либо минимальная. Он даже до кухни доходит за четыре шага, там, где мне требуется четырнадцать (и это при том, что ноги у нас примерно одинаковые). Первый шаг он делает так, как будто прыгает с места, вторым шагом он упирается в противоположную стенку коридора, потом делает ещё один шаг по стенке, прижимаемый к ней инерцией, и на четвертое движение ставит ноги на кухне. Первое время я пытался бороться с такой манерой передвижения по жилью, но потом отчаялся и заказал специальные экраны на стены, чтобы он их не пробил и не протёр. Стеночки-то тонкие, из стального листа, а снаружи почти что вакуум.

Ему потому и сделали домашние тапочки из бетона, армированного закалённой нержавеющей сталью, что никакая другая обувь не выдерживает такой эксплуатации на его огромных шершавых подошвах. Когда старые тапочки стираются (а происходит это раз в пять дней), команда поддержки просто выбивает остатки бетона из стального каркаса и заливает его новым бетоном. Дешево и сердито, и не надо телепортировать с Земли дорогущую резину.

Я слушал его объяснения вполуха, готовясь объяснить ему математические основы реактивного полета, когда осознал, что в его рецепт входят очень даже легко достижимые компоненты из еды и отходов производства наших технических служб. У меня зародились нехорошие подозрения.

— Грумгор, — начал я как можно более ласковым голосом, — а у тебя нет, случаем, нескольких сот грамм уже готового такого порошка?

Грумгор засмущался, закрутился, сказал: "Ну что ты, я ещё не успел", но явно почувствовал себя польщенным.

— Зато у меня есть килограмм остатков от ракетного топлива, подобрал на свалке, чтобы сделать игрушечную ракетку. Хочешь, вместе запустим? — и он вытащил из-под своей койки ящик. В ящике было полно всяких железяк, которые сделали бы честь коллекции любого мальчишки возраста "полных карманов". Среди них обнаружился здоровенный кусок ракетного топлива из твёрдотопливного ускорителя исследовательской ракеты. "Изофарбрам" — головная боль всех ракетчиков, очень мощная и очень неустойчивая взрывчатка. Её из-за неустойчивости применяют только в беспилотных исследовательских ракетах. При мысли о том, что с нами могло произойти, упади на неё хоть одна искра от случайно столкнувшихся соседних железок, мне стало дурно. И как он только смог выковырять её из ускорителя, не взорвавшись? Интересно, кто же выложил на открытую свалку взрывчатку?

— Я вчера на кухонном столе попробовал маленький кусочек, отлично взрывается! — похвалился Грумгор.

А я ещё думал, откуда на кухонном столе огромная вмятина с подпалинами, полчаса сажу оттирал, еле оттёр.