Вольер

– Заткнись и не исправляй старших! Где твое уважение, собака ты драная?! – и она швырнула во внука костылем.

Когда Диана раздумывала об этой истории, она не знала, что примерно в том же направлении мыслит ее сестра, но не о смерти бабки, а о Владимире. И глаза ее в этот момент приобретали выражение блаженное, почти как у кроткой овечки.

* * *

Утром Эльвира сделала всем по четыре бутерброда, а Аркадий засек время. Ели все быстро и молча, давясь хлебом и оптимистично надеясь избежать этой пытки назавтра.

Этим утром победила Лидия.

– Поздравляю, – сонно сказала Эльвира. – Завтра можешь не есть утром.

– Спасибо, – с подобающей интонацией ответила дочь. – Можно я возьму в школу несколько штук печенья?

– Конечно.

Диалог викторианской эпохи закончился. Лидия сунула в пакет полпачки печенья, оделась и ушла в школу подобно Диане. Молча, то есть.

Стас был мрачный и задумчивый. Эльвира даже испугалась в меру сил, не заболел ли он. Нет, нисколечко. Просто ожидает избиения со стороны гопников, так как не может вычислить убийцу бабки, чтобы его шантажировать. А так все в норме.

А что делать, если его построения рухнули? Доказанным фактом можно считать только желание убийцы поиздеваться над традициями семьи. Остальное – предположения. Например, версия о добавлении снотворного в ужин, отчего все вырубились, и никто ничего не слышал. С другой стороны, он сам слышал возню, то есть смог проснуться. Но он же и с холодильников упал, не заметив этого. Вспоминая свои ощущения в то утро, он понимал, что чувствовал себя немного заторможенным, гораздо хуже, чем обычно. Точняк, он сожрал снотворное, остальные, похоже, тоже.

Можно ли допустить, что убила Эльвира? Примерно с той же вероятностью, с какой бутерброд упадет маслом вверх. А что насчет Аркадия?

Мысль о нелепости подозрений в адрес родителей, равно как о нелепости всей ситуации в целом, даже не пришла в коротко стриженную голову Стаса. Ну и что, если кто-то из родителей убийца. А что, если вернулась Софья Смолина и отомстила бабке? Или даже Петр, который когда-то сидел в тюрьме? Эльвира же говорила, что Софья поседела к своим восемнадцати годам и тогда же сбежала. Будет закономерным, если она решит отомстить за испорченные годы. А уж Петр мог легко свихнуться, мыкаясь по местам заключения, если не слетел с катушек дома.

Но вот незадача: фольга на окнах нетронута, равно как и густая паутина, а засов на двери невозможно открыть снаружи. Покой дохлых мух на подоконнике также не был потревожен, как лежали, так и лежат.

Стас отвлекся на мысль о судьбе Софьи. Возможно ли, что она еще жива? Если да, то где она и кто она? Вспоминает ли своих непутевых родственников? А что стало с Петром Смолиным? Если он примерно мог себе представить внешность Софьи по описанию матери, то Петра он не мог вообразить.

Стаса осенило, что он никогда, ни разу в жизни не видел фотографий удравших родственников. Должно быть, их сильно недолюбливало Зло, раз уничтожило всякую память о них.

Но и раньше она их не привечала, судя по тому, что Петр предпочел специально сесть в тюрьму, чтоб ее не видеть, а седая семнадцатилетняя Софья с порезанным лицом сбежала из дома.

* * *

На уроке истории, поставленном первым, чтобы все смогли выспаться, Лидия под столом сунула Кате пакет с печеньем. Та распахнула глаза и едва не задохнулась от счастья. Волосы аж дыбом встали, прическа стала выглядеть, будто ее миксером взбили.

– Спасибо! Господи, ну что я могу для тебя сделать?

– Дать списать английский…

– Да хоть непальский! Спасибо!

– Вторая парта! Что вы себе позволяете?! – рявкнула историчка. Это была женщина лет пятидесяти и весом, равным возрасту, чувство юмора которой давно погибло в войнах с учениками. Она была похожа на привидение, потому как громыхала цепями. Золотыми, разумеется, в изобилии свисавшими у нее с шеи. Если в географию не верила только Лидия, а Катя колебалась, то в историю никто в классе точно не верил. Все равно на месте описываемых событий никто из них не был, участников не знал и тем более не мог ни на что повлиять. Всем было очень, очень глубоко наплевать на изучаемый материал.

– Как дела дома? – шепотом спросила Лидия.

– Братан продолжает обеспечивать работой всю полицию Комаровска. Ранил прохожего отверткой просто за косой взгляд. Как всегда: укурится и ищет на ком злобу сорвать.

Игорь, старший брат Кати был источником проблем повсюду. Даже во сне от него не было покоя – он храпел так, что соседи просыпались и дружным фронтом шли скандалить.

– А у тебя как?

– Ищем убийцу дальше. Сегодня вечером жду мордобоя. Сказано, чтобы каждый указал подозреваемого. Я точно знаю, что не всем нравлюсь, поэтому жду тычков в свою сторону.

– Почему это ты не всем нравишься? – прищурилась Катя.

– Стас пытался взять в долг денег, а я отказала. Не вернет же.

– А еще кто так не симпатизирует?

– Возможно, отец. Частенько упоминает, что я лишняя. Однако, он ко мне относится получше, чем к Стасу. Я поумнее.

– Допустим, вы найдете убийцу. Что потом? Казнь на месте?