Вольер

Содержимое сумки Кати оказалось таким же, как и у Лидии. Кофты, майки, учебники, даже какая-то еда. В тот момент Лидия не заметила, с каким недоумением переглянулись учителя, но зато приоткрыла свой рюкзак, чтобы Кате тоже было видно.

Тогда-то между ними мелькнуло робкое удивленное понимание.

* * *

Эльвира понятия не имела, как себя вести теперь. Раньше-то все было предельно ясно: главная здесь мама, а остальные нужны для подчинения ей. Теперь власть формально никому не перешла, при этом надо понимать, что не может же кто-то из сопляков всеми командовать. Остаются они с Аркадием.

Почему мама не сказала, кто будет главным после ее смерти? Не рассчитывала, что когда-либо умрет? Эльвира тоже не рассчитывала это, но мама, как более мудрая женщина, могла бы позаботиться об этом.

Итак, сопляки отпадают в полуфинале. До финала доходят родители. Как может Аркадий быть главой семьи, если он не Смолин по крови и если он тихий мирный человек? Эльвира такая же, но она хотя бы Смолина.

Она распрямилась. Выходит, что теперь командовать будет она? Хорошо, что никто не видел ее в этот момент. Мимики не было, а вот глаза… о, глаза приобрели самое жуткое в мире выражение. Подумать только, Эльвира Смолина – глава семьи! Итак, первое, что она сделает на правах главы семьи… а что можно сделать-то? Запретить ужин? Запретить закрывать двери? Но это уже было, это вторично. Надо придумать что-то поинтереснее.

* * *

Операция по отмене контрольной была достойна занесения в учебники для тайных агентов всех мастей. Поскольку манипуляции людьми не учат, Катя предложила создать конкурс манипуляторов-самоучек. Лидия внесла предложение стать там членами жюри. Также надо было украсть где-то призовой фонд, ибо своих ресурсов для него не хватало.

На этом немного нервный обмен идеями завершился, и они приступили к первой фазе операции: нужно было выследить учительницу физики. Основной характеристикой этой полноватой женщины было ее патологическое нежелание терять время урока. Каждая минута у нее всегда была занята, и ученики физически (какой каламбур!) не могли халтурить. Поэтому придуманный на истории отряд врачей должен был отвлечь физичку от идеи провести контрольную.

– Видишь ее? – шепотом спросила Катя, озираясь по сторонам.

– Объект выходит из кабинета.

– Где? – сощурилась Катя.

– Тебе очки мои дать? Прямо по курсу. Вон, идет вниз.

Ситуация складывалась наилучшим образом. Идя вниз по лестнице, физичка вряд ли обернется, чтобы увидеть говорящих где-то сзади-сверху. Фортуна им благоволила. Или заманивала в ловушку. На начальном этапе ее замыслов не распознать.

Протиснувшись через толпу наглых шестиклассников, похожих на свору очень бешеных собак, они пошли вслед за физичкой, предусмотрительно держась на расстоянии в одного идущего от нее. Говорить предстояло достаточно громко.

– Слушай, ты из девятого «Б»? – спросила Лидия более высоким, чем обычно, голосом.

– Да, а что?

Такая невинная улыбка, какую изобразила Катя, должна обычно маскировать чудовищные задумки.

– На этом уроке мне надо забрать ваш класс на медосмотр, – продолжила Лидия, старательно пародируя голос школьной медсестры. Физичка явно прислушивалась, но ей в голову не пришло усомниться в личностях говорящих. Зато проходивший мимо Борька Леваков настолько странно посмотрел на инсценировку, что приобрел вид не очень адекватный.

– На весь урок?! – очень натурально удивилась Катя.

– Видимо, да. Полное обследование: придут дерматолог, флеболог, гематолог, кардиолог, офтальмолог…

– На весь урок, да?

– Скорее всего, да. Что у вас сейчас?

– Физика. Контрольная. А если нас не отпустят?

– Как это? Врачи специально из поликлиники приехали, а их не отпустят! Будем выяснять тогда. В каком кабинете вы будете?

– В девятнадцатом.

Физичка зашла в учительскую. На расстоянии трех-пяти метров от нее заговорщицы переглянулись:

– Думаешь, сработает? – спросила Катя. Лидия с сожалением вспомнила, что не поспорила на тарелку супа.

– Не знаю. Подождем – увидим… Спорим на обед, что не получится.

Промаявшись неизвестностью до звонка, они сели за парту и уткнулись в учебники, до конца не веря в то, что замысел удастся. Несмотря на свой юный возраст, они понимали, что неверие в собственные силы всегда сопутствует успеху. Чем сильнее не веришь в самого себя, тем выше стимул работать качественнее. Страшно подумать, насколько не верят в себя те, кто добился серьезного успеха в жизни.