Волга. История главной реки России

В краткосрочной перспективе последствия военных кампаний для местного населения были чудовищными. Ногайцы, поддержавшие нападения Ивана IV на Казань и Астрахань, оказались в подчиненном по отношению к русским положении и должны были теперь платить им дань. Их вождь Исмаил-бий обратился за помощью к Ивану IV, заявив, что Волга (и Яик) ранее были ногайскими реками, но «ныне Волга у тебя, как у нас же потому что есмя в братстве… А на усть Волги люди брата нашего белово Царя. И то как нашижь люди, потому есмя улусных людей своих голодных и нужных там пооставили были»[154].

Иван IV не просто разорил Казань, но и изгнал из города татар. Даже сейчас деревни вокруг Казани преимущественно русские, а татарские села находятся не ближе чем в 30 километрах от города. Англичанин Энтони Дженкинсон в 1558 году ездил по югу России по поручению английской Московской компании в поисках торговых путей вниз по Волге и по Каспийскому морю в Персию. Он отметил не только завоевание Казани, но и опустошительное воздействие военных кампаний на татарское население, бежавшее из города и переселившееся в Астрахань:

«Во время моего пребывания в Астрахани население страдало от сильного голода и мора; в особенности они свирепствовали среди татар и ногайцев, которые в это самое время пришли сюда в большом числе, чтобы отдаться своим врагам русским и искать их помощи вследствие того, что, как я уже сказал выше, вся страна их была опустошена. Однако их плохо приняли и мало им помогли: большое число их умерло от голода; их мертвые тела кучами валялись по всему острову, непогребенные, подобно зверям; жалко было смотреть на них. Многих из оставшихся в живых русские продали в рабство, а остальных прогнали с острова. В это время было бы легким делом обратить в христианскую веру этот беззаконный народ, если бы сами русские были добрыми христианами: но как могли они выказать сострадание к другим народам, когда они так немилосердны к своим собственным соотечественникам?

Когда я был в Астрахани, я мог бы купить много красивых татарских детей, целую тысячу, если бы захотел, у их собственных отцов и матерей, а именно мальчика или девочку за каравай хлеба, которому цена в Англии 6 пенсов, но в это время мы сами нуждались в съестных припасах более, чем в каком бы то ни было товаре. Астрахань – самая отдаленная крепость, которую русский царь завоевал в сторону Каспийского моря; он старается, чтобы она была очень сильной, и ежегодно посылает туда людей, припасы и лес для постройки замка. Здесь производится некоторая торговля нужными населению товарами, столь малая и нищенская, что не стоило бы о ней упоминать»[155].

Город Болгар, переживший монгольское нашествие, после завоевания Казани тоже пришел в полное запустение[156]. «Булгар, ислама дом святой, – теперь он превращен в руины», – писал поэт Гали Чокрый в поэме «Восхваление Казани»[157]. Город действительно обратился в развалины, и есть своя ирония в том, что восстановить его приказал в начале XVIII века Петр I, который в то время проводил активную и порой насильственную политику обращения мусульман в христианство в Среднем и Нижнем Поволжье. Однако поэма Гали Чокрыя была написала в середине XIX века – в период интеллектуального возрождения волжских татар. Волжская Булгария и город Болгар много значили (и значат до сих пор) для развития идентичности волжских татар в XIX веке и в наши дни.

Завоевание Казани, а затем и Астрахани в то время и впоследствии воспринималось как триумф православия над исламом и, соответственно, оправдывалось и легитимизировалось в этих рамках, что стало плацдармом для утверждения православия во всем регионе. В русской летописи сообщалось: «…благочестивый царь и всей Руси самодержец, получив помощь от Вседержителя и всемилостивого Бога, со всем своим христолюбивым воинством сражался с нечестивыми и одолел их, и в свое царство здрав возвратился… И повелел благочестивый царь и великий князь… в честь победы петь молебные песнопения, воссылая благодарности всесильному Богу. И повелел он тогда же поставить животворящий крест и заложить церковь в честь Нерукотворного образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа на том месте, где стояло его знамя, ибо на знамени его царском был запечатлен нерукотворный образ Господа нашего Иисуса Христа»[158].

На следующий день после взятия цитадели был заложен первый камень в основание православного собора, оконченного уже в 1557 году. Фундамент православного собора в Свияжске заложили еще до взятия Казани. В январе 1553 года от имени Ивана IV была послана официальная дипломатическая грамота к литовскому дворянству, где среди титулов царя указывался и титул царя казанского. В грамоте говорилось: